Три наиболее интересных диска последнего времени воспринимаются как проявления повсеместной тенденции: старые имена возникают в новом качестве. В Британии Винсент Вито Галло, казавшийся навсегда погрязшим в наивном юношеском бунте и второстепенных киноролях, внезапно представил в качестве композитора блистательный альбом "When" - очень изящный, очень зрелый, очень откровенно демонстрирующий нам глубокую метаморфозу, происшедшую с автором. В Штатах темная лошадка американского хип-хопа, группа DarkLeaf, до сих пор пробавлявшаяся малотиражными дисками собственной работы, вышли с громким и ярким альбомом "F... the People" на большом лейбле - как большие мальчики. А чтобы жизнь не казалась медом, в России картину всемирного Роста Звезд подпортил Михаил Борзыкин - ожидаемый трепещущими фанами с 1996 года новый альбом "Телевизора" оказался по большей части хоть и красивым, но банальным стоном о суках-бабах.

Бородатый мессия американского независимого кино, Винсент Вито Галло всегда производил впечатление еще одного не нашедшего себя вечного бунтаря-инфантила, навеки застрявшего в вязкой тине не выдерживающих никакой проверки временем постулатов философии всеми уже забытого "поколения Х". Вроде и сыграл 30 ролей к 40 годам, да все как-то не глобально; вроде и снял красивое и мрачное роуд-муви "Буффало 66", да без продолжения... Так вот и остается потом от людской славы один лишь непроверенный слух о перешедшей всякие пределы мело- и видеомании (якобы дома у Галло 6 тыщ видеокассет и вдвое больше компактных дисков)...

А теперь внимание: все написанное выше в одно мгновение потеряет актуальность и смысл, если начиная с этой весны зачислить Галло по классу композиторов, а не кинозвезд. Потому что на авторитетнейшем британском лейбле Warp, который в принципе специализируется на электронной (в крайнем случае инструментальной) музыке у Винсента вышел альбом, равных которому в этом году вполне может и не появиться. В полном смысле авторская работа (все инструментальные партии Винсент исполнил самостоятельно), "When" потрясает вовсе уж не ожидаемой нами от Галло глубиной, скорбной чувственностью, по-взрослому сдержанным трагизмом и немногословным изяществом поэзии и аранжировки. А еще ему стоит набавить балл за явное влияние Майкла Джиры, самого мрачного и апокалиптического постпанк-пророка недавних 90-х - но это уже субъективные комплименты.

После пластинки Галло даже любимая студия Warp начинает как-то приятно настораживать: хочется порыться в каталогах - не ровен час еще какой бард у них записался, да и проскочил незамеченным? А еще хочется заново перечитывать немногочисленные интервью нью-йоркского отшельника, чтобы наталкиваться там на такие вот строчки: "Я никому больше не верю и никого не люблю. Потому что люди такие ничтожества. Ничтожнейшие из ничтожных ничтожеств". Или еще проще и внятнее: "Я самый счастливый из несчастных парней на этой земле". Все как у питерского товарища по несчастью, Алексея Фомина: "Смерть лепит куличики, весна на дворе - куда же теперь?"

Приятно видеть, что прогресс есть не только у немолодых и матерых, но и у молодых-драчливых. В незапамятные времена, когда хип-хоп ассоцировался не с рэповой читкой и дутыми золотыми цепями на черных шеях, а с отважными бандами граффитчиков и лихими плясунами-брейкерами, в лос-анджелесском андерграунде царила группа Ubity Committee. Скоро она стала такой сильной, что смогла себе позволить размножиться делением: одна половинка стала называться Jurassic 5 (считается, что с этой пятерки и ведет свое начало современный хип-хоп), а другая - DarkLeaf, что на сленге значило всем известный листок курительного каннабиса. Почему - да потому что на ветвистом генеалогическом древе Вест-Коста (или Левого Побережья) они не без оснований полагали себя самым темным листочком. За отчетный период DarkLeaf выпустили две пластинки на небольшом собственном лейбле, засветились в прогремевшем сборнике "Beneath The Surface", и вот дозрели до многотиражной долгоиграющей пластинки на серьезной студии - "F... the People".

Поэты и продюсеры Лонджевити и Джали, просто поэты Кемит и Металоджик и диджей Миксмастер Вулф среди влияний числят Джими Хендрикса, Sun Ra и Чика Корию. Не верьте на слово: если что они и почерпнули у классиков, так это склонность к конспирологии и мистицизму, а никак не музыкальные ходы. Такого хип-хопа к нам попадает мало, у тусовки и братвы он не особенно популярен - сложноваты аранжировки, многовато слов, да и вообще умновато как-то. Неудивительно: регулярные участники калифорнийских поэтических фестивалей и приятели самого знаменитого из рэперов-философов Мос Дефа, DarkLeaf, как и положено современным стихотворцам, циничны, апокалиптичны и изысканны в изобразительных средствах. Скрэтчи рвут забавные сэмплы аккурат посередине, а уверенно вклинивающийся мрачный речитатив довершает крушение идеалов лирически настроенного слушателя. Идеальная альтернатива утомившему уже гангста-рэпу для тех, кто любит потяжелей.

Зато другой диск, которого ждали страстно и в который верили истово, прозвучал грустной песней об утерянном драйве. "Телевизор" Михаила Борзыкина справедливо считался самой беспредельной рок-группой даже в мутноватом перестроечном котле фрик-бард-рока: за суперхит "Мой папа - фашист" коллектив реально преследовали и запрещали, невзирая на демократизацию. С тех пор изменилось не то что многое - практически все. Перестройку закончили, Горбачева забыли, Ельцина в общем тоже, а термин "фашист" давно перестал однозначно восприниматься как оскорбление. Все русские рокеры, с которыми Борзыкин когда-то стоял на одной сцене и метал копья в одного дракона, давно уже сами возделывают зубы этого самого дракона - в спектре от кулинарных телешоу до лубочного православия.

Лидера "Телевизора" компромиссы, к счастью, не устраивали, и он предпочел оставаться собой, несмотря на постепенную, но в итоге полную потерю всех музыкантов, не обладавших подобной выдержкой ("Путь к успеху" Борзыкин записывал фактически в одиночку). Немногочисленные сохранившие верность "Телевизору" фэны жадно отлавливали редкие интервью и терпели: в 96-м появился предыдущий альбом, значит, рано или поздно появится и новый - и там-то все будет сказано в лицо врагам, честь по чести! И вот долгожданный релиз вышел в свет на питерском лейбле "Караван рекордс" - с несколько неожиданными для поклонников и интересующихся результатами.

Оказалось, что теперь главный враг борзыкинского лирического героя - не недобитые коммунисты, а просто бабы. "Они умеют постанывать в такт, имитируя страсть, извлекая из грязи экстракт, именуемый Власть", - выносит Борзыкин приговор безо всякого следствия на первом же треке диска. Дальше - больше: феерическая "Укатала", вне всякого сомнения сильнейшая из 11 композиций, окончательно расставляет точки над всеми буквами алфавита страсти нежной. Как? А вот так: "Та, что скрывала в нежых шелках тайну будущего твоего/ Обернулась жирной медузой, затащила к себе в постель/ И трахала, трахала всю в тебе музыку, ехала трактором по живой мечте". Оно, конечно, правильно, не поспоришь: губит гения женский пол, куда ни взгляни. Но как-то больно уж примитивно все это, больно уж в лоб... И начинают откуда ни возьмись лезть неуместные воспоминания: ведь и в так называемое "свое время" горлодерские манифесты "Телевизора" смущали именно этим нарочитым упрощением мира, сведением его к тривиальным дихотомиям. К сожалению, дослушав диск до конца, понимаешь, что в тех песнях, где нет этой весомой и грубой зримости, нет вообще ничего - и остается в памяти разве что действительно едкая и злая "Алла Борисна", да красиво задуманная, но не очень четко решенная по музыкальному оформлению "Ада нет". Прочее - на совести Михаила. И непонятно, стоит ли теперь так нервически дожидаться очередной порции его откровений?

Но зато, как говорит один критик в ситуациях, когда не может сказать ничего хорошего и не хочет никого обидеть, "есть движение, есть".