Тот самый кризис в 1998 году, когда люди выбрасывались из окон своих кичевых офисов и новостроек с башенками, произвел в нашем сознании мини-революцию. Тогда закончилась эпоха. Эпоха политических и идеологических баталий. Эпоха, пришедшая на смену другой - пожалуй, самой чудовищной и омерзительной эпохе коммунарного режима. По большому, гамбургскому, счету, эти две эпохи - однояйцевые близнецы. Простые бинарные оппозиции, впитанные с молоком матери и первыми стопками, тут перестают работать.

Хиппи внезапно купили мерседесы и цветные телевизоры, панки вдруг стали издателями и брокерами. Время великой Системы заканчивалось. Волосатые стриглись и становились цивилами. Все они, пресловутые "наркоманы, фашисты, шпана", так и не признанные гении трех аккордов и гражданской поэзии, мечтали об огромных стадионах для русского рока. "Ур-Лайт", "Контркультура", "Пиноллер", "ДВР" всерьез теоретизировали об основах, как им казалось, незыблемой культуры всеобщей любви. Статус неформала никогда не был так высок, как перед своим единовременным и быстрым падением. Переходное время - уже не СССР и еще не РФ - было их временем. "Асса" и ее сиквелы, многочисленные концерты, условная легализация почти всего и вся. Та самая свобода, о необходимости которой так долго говорили те самые...

Но вдруг оказалось, что культура стакана, полного портвейна и свободы творчества, не только устарела лет на тридцать, но и почти никому не нужна. Макаревич печет в телевизоре пирожки, Гребенщиков поет про хакеров, Кинчев рассказывает про Христа и причастие. Реальность идет волнами, сознание оплавленно стекает вниз по позвоночнику. Те, кто остался верен своим старым идеалам до конца, - Ник Рок-н-ролл, Летов, Умка, Свин, Настя Полева и прочие непроявленные остатки старой гвардии рок-резистенса - вроде бы еще не умерли и где-то потаенно влачат сумеречное существование на окраинах нового строя. Про них забыли, и солнце славы отвернулось от этих людей. Хоть радиоволны все еще доносят искаженные голоса русрока, но "молодое, незнакомое" уже вовсю жует свой Орбит без сахара и искренне полагает, что именно оно, "горячо дышащее в затылок", и есть соль земли. На место дворников и сторожей встают многочисленные попс-хиппи с практически одинаковыми лицами и песнями.

И вдруг наступает катарсис. Доллары заканчиваются, и поставки кокаина прекращаются. Тотальная депрессия. Гребенщиков зимует на Гиндукуше, и Макаревич сушит из пирожков сухари. Среди интеллектуалов начинается мода на Аркадия Северного. "Пурпурный легион" и "Союз" на грани разорения. Никто не в состоянии платить по 15 долларов за час музыки. Странно, но факт - именно в то безденежное время всходит заря русского рокапопса. "Наше радио", которому 14 декабря исполняется два года, стало первой специализированной по русскому року радиостанцией. И понеслось - за последние два-три года возникло множество рокапопсовых проектов, чьи простые битовые ритмы и достаточно искренние напевы хорошо сведены и не так раздражают, как фанеры под драм-машины восемь лет назад.

Количество новых групп и, главное, их качество, кажется, перебило все накопившееся за последнее время музыкальное мракобесие -"С.П.О.Р.Т.", "Смысловые галлюцинации", "Би-2" на вершинах чартов. Или вполне профессиональная попса - Лена Перова, "Амега", Жасмин и прочие Грувы. Понятно, что на этом фоне люди, которые всего каких-то десять лет назад занимали умы прогрессивных масс, стали смотреться как-то не очень, они стали похожи на настоящих лузеров, на тех, у кого все было.

Российский рынок шоубиза начал крепнуть, пошла концентрическая диверсификация - тут для рэпперов, там для металлистов, еще где-то для сумасшедших электронщиков. Пропавшие небожители последних советских времен снова оказались востребованы - если не как актуальные творцы, то хотя бы в качестве свадебных генералов и фетишей выросшего поколения ностальгантов. И вот зашелестели афишки на богемных сквозняках в местах различной степени злачности - в "Бункере" Ник Рок-н-ролл отмечает "Сорок лет с друзьями", "Черный Лукич" дает каждый месяц концерты, включая горбушечные подмостки, "Не ждали" заводят публику в "ОГИ", половина из которой слышит музыкантов впервые. Одним словом, благодать.

Да и следующая волна молодых и ранних вдруг оказывается, как пел Майк, "на топе". Билеты на "Ленинград" продаются в переходах московского метро, Чичерина не может отбиться от милиционеров-поклонников, фестиваль "Нашествие", где большинство из этого племени присутствовало, несмотря на никудышную организацию, получил неплохую прессу.

В итоге мы имеем почти нормальный, человеческий рынок музыки, где можно найти все - и конвульсивные крики Летова, и жесткие электронные эксперименты от "Экзотики", и внятный фолк, и приличную попсу. Не хочется думать, что многие из вышедших на свет подпольщиков сделали это только потому, что нынешняя атмосфера напомнила старые чекистские подвалы. Вероятно, просто кончились деньги или солнце признания снова взошло из-за туч.