"Запрещенные барабанщики" выпустили уже два диска, и всем, кажется, ясно: не про негра тут поют, не про негра. Прикрывшись смешной песенкой, "барабанщики" ввалились в нашенский шоу-бизнес, смутили всех и каждого, подписали контракты и забрались в телевизор - все затем, чтобы дать уже понять, наконец: наш мир - это там, где Ростов и где магнитола орет с утра до вечера голосом Северного; где в телевизоре - бандитский эпик про "Черную кошку" и Владимир Семенович мечтает о супчике, да с потрошками; где звучат по сей день позывные "Радионяни" и передачи "В рабочий полдень", и сладкоголосые певцы из дружественной Югославии, Болгарии и Германской Демократической Республики поют про любовь, и поезда, и мир во всем мире.

Сейчас уже никто не числит "Барабанщиков" по ведомству сатиры и юмора - за песенкой про то, как насекомили бедного афроамериканца, скрывалась, оказывается, музыка далекая, прекрасная и лиричная, корней своих не стыдящаяся. И музыканты тут же говорили, что в Ростове они родились, городе невеселом, фабричном, видели жизнь и слушали с детства самого не Донну Саммер, а, натурально, городские романсы, песни про четыре ходочки и дочку прокурора. Куда ж от этого денешься? И потому на первом же альбоме объявились и с душой сделанная кавер-версия одной песенки Аркаши Северного, и другие шедевры, среди которых чуть ли не лучшая русскоязычная песня года 2000-го под названием "Куба". Про далекую Гавану, про Фиделя и море, про то, что Куба далеко, три-четыре, Куб-ба... И про то, что уйдет это время, холодное время, и придет апрель, и тогда уж покажем мы всем, Фидель.

Музыка эта, конечно же, на любителя - ведь не каждому пришлось родиться в Ростове. Но с любителем таким можно тут же сесть и выпить, ошибки не будет. "Барабанщики" оказались не бандой пересмешников, этаким разъездным КВНом, а серьезным и вдумчивым проектом, с левацкими к тому же взглядами. Кто б мог представить себе раньше популярную группу, члены которой разом крутятся на MTV, участвуют в сборных поп-концертах, а в интервью своих поминают исключительно Виктора Хару, Малколма Икс и Ситуационистский Интернационал? Выступают притом с Алиной Витухновской и Гариком Осиповым, ненавидят шоу-бизнес и разве что не предлагают организовывать боевые бригады по образу и подобию германской "Красной Армии".

Слушателю, к счастью, не обязательно знать подробности: ему достаточно и двух альбомов с восхитительными песнями, где есть и шпионский джазок, и самба-румба, и все что душе угодно - кому-то слышится даже и Red Snapper с Сержем Гэнзбуром. Первая и главнейшая добродетель этой круто сваренной музыки - то странное щекочущее чувство, что появляется с первым же аккордом и не оставляет уже никогда: что слышал ты эти звуки, и знаешь эти рифмы, и горчащее мерцание вибрафона словно бы всю жизнь преследовало тебя, неслось невидимым ветерком в унисон забытому уже, но все так же обожаемому детству. Как запах корицы с маминого пирога, как соленый вкус на губах от первой драки в унылом дворе меж однотипными многоэтажками, как дребезжащий аккорд на отнятой у малолетки шестиструнке - не боись, малец, ща верну, - так и песни вот эти - не играл ли ты тогда? Теперь, на втором диске "Запрещенных барабанщиков", в числе вокалистов появился, между прочим, и Федор Шаляпин с Татьяной Анциферовой. Шаляпин под разудалый аккомпанемент басит про то, как "В двенадцать часов по ночам из гроба встает барабанщик" (ну еще бы!), а Татьяна Анциферова - про роман чемпиона самбо и королевы мамбо. (Да помните ли вы Татьяну? Это она ведь пела песню про олимпийского мишку!). И вопиющая неполиткорректность - понятие, которое, как понедельники, надо бы взять и отменить, - в каждой, почитай, песне: то про голод в Африке, то про взрыв в "Макдональдсе", то про поезд Москва-Махачкала, а еще хит "Таблетка" со словами "Я таблетка - соси меня, детка", который не пустили на MTV за "шансонность" и пропаганду наркотиков разом. Ростов-папа, глотающий экстази, - вот та славная картина, за которую "Барабанщиков" и следует любить как родных.