новость Для фигурантов второго Болотного дела требуют до четырех лет колонии

31.07.2014
Начало "Процесса четырёх" в Замоскворецком суде. Кадр Грани-ТВ

Начало "Процесса четырёх" в Замоскворецком суде. Кадр Грани-ТВ

В ходе прений сторон по Болотному делу четырех прокурор Алексей Смирнов запросил для Александра Марголина и Алексея Гаскарова 4 года общего режима, для Ильи Гущина - 3 года 3 месяца общего режима, для Елены Кохтаревой - 3 года 3 месяца условно с 4-летним испытательным сроком. Об этом сообщает корреспондент "Граней" из зала Замоскворецкого райсуда Москвы.

Такие сроки Смирнов потребовал назначить с учетом частичного сложения наказаний. По части 2 статьи 212 УК (участие в массовых беспорядках) он запросил для всех четверых фигурантов срок 3 года, по части 1 статьи 318 (применение неопасного насилия к представителю власти) - 2 года для Марголина и Гаскарова и 1 год для Гущина и Кохтаревой.

Факт "массовых беспорядков", отметил Смирнов в своем выступлении, подтверждается приговорами по Болотному делу восьми, делам Максима Лузянина и Константина Лебедева, а также постановлениями об амнистии ряда фигурантов дела. В действительности приговоры Лузянину и Лебедеву, вынесенные без исследования доказательств, преюдициального значения иметь не могут. Еще меньше оснований имеет ссылка Смирнова на постановления об амнистии.

Заявляя о виновности каждого из фигурантов дела, Смирнов среди прочего упомянул, что от действий Кохтаревой полицейские испытали физическую боль. Кохтарева, ранее признавшая вину в полном объеме и ходатайствовавшая о рассмотрении ее дела в особом порядке, заметила на это вполголоса: "Ничего они не испытали".

После Смирнова слово взял адвокат Марголина Алексей Мирошниченко. Он в частности заметил, что версия обвинения об уничтожении асфальта у кинотеатра "Октябрь" напоминает процессы 1930-х годов с "рытьем тоннеля от Лондона до Бомбея".

Марголин и Гущин выступили с последним словом. 4 августа с последним словом выступят Гаскаров и Кохтарева.

Слушания по Болотному делу четырех начались 24 апреля. Кохтарева находится под подпиской о невыезде, остальные подсудимые с зимы - весны 2013 года содержатся в СИЗО. В отличие от Кохтаревой, Марголин и Гаскаров настаивают на своей невиновности. Гущин признал вину по 318-й статье, однако категорически отрицает вину в "массовых беспорядках".

Александр Марголин, подсудимый по Болотному делу
...Я считал себя ответственным за будущее своих детей в том числе. Поэтому я пришел на мирный митинг. Я считал, что я мирно могу изменить к лучшему ситуацию, сделать государство более свободным, более правовым, более процветающим, более комфортным для моих детей. Но случилось то, что случилось. Причины этого мы неоднократно уже рассмотрели и неоднократно описали. О моем отношении к произошедшему можно судить по моим комментариям к видеозаписям и по моим показаниям. Поэтому я в данной ситуации не могу признать себя виновным, мне сложно признать себя виновным. Полицейский бежит за одним человеком, потом валит другого и считает, что это не превышение служебных полномочий. Мне сложно признать себя виновным по 318-й и тем более по 212-й статье... И тем не менее, я имею некое смягчающее обстоятельство: у меня двое несовершеннолетних детей, я ранее не привлекался к ответственности, у меня возрастные родители, я положительно характеризуюсь, несмотря на то что сторона обвинения нашла слово "посредственно". И поэтому я прошу принять справедливое взвешенное решение, не основанное на каких-то иных, кроме правовых, обстоятельствах.

Из последнего слова в суде

Илья Гущин, подсудимый по Болотному делу
Наша группа - Гаскаров, я и Марголин - уже порядка полутора лет содержится в СИЗО. В рамках нашей страны считается, что домашний арест, нахождение в СИЗО и колония общего режима - это одно и то же по тяжести наказания. Но фактически условия содержания в СИЗО гораздо более тяжкие, чем в колонии общего режима. Поэтому я прошу суд учесть этот факт при вынесении приговора: мы отбыли в СИЗО уже немалую часть срока.

Из последнего слова в суде

31.07.2014


новость Новости по теме