Смерть принцессы Уэльской несет в себе глубокий метафизический смысл. Нам еще предстоит разгадать это послание. Но уже сейчас многие в России если не сознают, то интуитивно чувствуют, что гибель Дианы нанесла тяжелый удар нашей национальной идентичности, той самой "русской идее", о которой модно рассуждать, но которую так трудно сформулировать. Без сомнения, в наших душах оборвалась какая-то жизненно важная струна.

История русского самодержавия написана кровью, в том числе кровью невинных мучеников. Чего стоит хотя бы трагическая судьба Иоанна VI, в 1740 году младенцем возведенного на престол, через год свергнутого своей двоюродной бабкой Елизаветой, проведшего 23 года сначала в ссылке, затем в одиночном заключении на положении Железной Маски и наконец убитого, дабы не искушать судьбу. Однако публичных казней монархов, как в Европе, Россия не знала. Царей и наследников убивала клика очередного претендента на престол, народ же неизменно слагал легенду о "чудесном спасении" жертвы и охотно верил росказням самозванцев. Лжедмитрий привел в Москву польское войско, но для народа имело значение лишь то, что воскресший царевич получил принадлежавший ему по праву трон. Пушкин многим восхищался в победителе Наполеона Александре I, но не мог простить ему убийство отца Павла I. Неожиданная смерть Александра дала повод для легенды о том, что царь инсценировал свою кончину и провел остаток жизни под чужим именем.

Расстрел семьи последнего царя выбивается из общего ряда дворцовых переворотов не только своей беспримерной жестокостью, но и намерением упразднить таким зверским способом институт монархии в России. Но даже большевики не решились превратить эту расправу в повод для всеобщего ликования, сообщив лишь о казни царя, да и то представив ее как вынужденную меру. Слухи о фантастическом спасении великой княжны Анастасии - конечно же, младшей и самой красивой из царских дочерей - были столь настойчивы, что в объявившейся в Европе самозванке, не говорившей по-русски, "узнали" княжну многие из лично знавших ее.

Идея монархии тщательно вытравлялась из сознания народа, но выжила и имеет в сегодняшней России значительное число сторонников, Еще в 1931 году философ Георгий Федотов предсказывал, что "утонувшая империя с каждым годом будет подниматься со дна царскосельских озер" и в это призрачное видение "будут жадно глядеться тысячи юношей, мечтающих о небывалой России".

Имперская идея никогда не была и не могла быть основана на национализме. Иван Грозный считал себя немцем и вел свой род от римского императора Августа. После Петра I, прорубившего "окно в Европу" в том числе и для династических браков, процент русской крови в русских самодержцах из поколения в поколение уменьшался - к концу XVIII века они уже сплошь иностранцы. Русские солдаты погибали на полях войн, политических целей которых они не понимали, "за веру, царя и отечество" - за отечество в последнюю очередь. Россия вошла в семью народов Европы, породнившись с ее королевскими домами. После наполеоновских войн Александр по праву первого среди равных объединил европейских монархов в Священный Союз - своего рода европейский Совет Безопасности, направлявший "силы быстрого реагирования" в страны, охваченные кризисом. Но партикулярные интересы держав взяли верх над универсализмом русских императоров. В начале нашего века, в преддверии Первой мировой войны, последний русский император стал инициатором Гаагских конвенций о законах и обычаях войны.

Британская монархия занимает особое место в нашем политическом менталитете. В России не было дома, где не зачитывались бы романами Вальтера Скотта и хрониками Шекспира. Советский подросток усваивал из этих книг уроки благородства и проникался пониманием имперских ценностей. Распад Британской империи стал для нас не менее важным уроком: оказывается, с бывшими колониями можно расставаться цивилизованно. Нам, наконец, небезразличен факт близкого родства Виндзоров и Романовых: принцы Уильям и Гарри по мужской линии - прямые потомки Николая I. Мы понимали Елизавету, которая долго не могла решиться на визит в Россию, несмотря на настойчивые приглашения Горбачева. После визита, состоявшегося осенью 1994 года, неофициальные источники в Букингемском дворце заявили, что поездка в Россию помогла королеве справиться с охватившим ее "моральным кризисом".

Реставрация монархии в современной России, где левые террористы взрывают даже памятники царям, невозможна. Мечтательным юношам остается сказка о принцессе. Этой сказкой стала для русских Диана.

Принцесса всегда не только красива, но и несчастна, потому что в тот самый момент, когда герои сказки, преодолев все препятствия, обретают счастье в объятиях друг друга, сказка кончается. Принцессы русских сказок - царевны - претерпевают ужасные страдания, но должны пройти полный круг испытаний прежде, чем будут спасены. Царевич сжигает лягушиную кожу, думая избавить царевну от злых чар. Но царевна горько упрекает его за нетерпеливость и улетает, обратившись в птицу. Царевич наказан за попытку обмануть судьбу и должен отправляться в дальний и опасный путь на поиски любимой.

Жизнь принцессы из плоти и крови, как оказалось, детерминирована так, как простым смертным и не снилось. Она занималась благотворительностью, потому что сама нуждалась в любви и сострадании. Она попыталась разорвать порочный круг.

Появились сенсационные сообщения, что Диану видели живой и невредимой. Все правильно: законы жанра должны быть соблюдены.

Боже, храни королеву. Свекровь принцессы - нелегкая должность. Британская монархия никогда не станет для нашего поколения тем, чем была при Диане. На этой сцене остались одни статисты, поглощенные пунктуальным исполнением этикета.

Прости нас, Диана. Мы не верили, что у этой сказки плохой финал.

Статья впервые опубликована по-английски в газете Moscow Times в 1997 году