В последние дни человечество было ознакомлено с долгосрочными планами российской власти. О новом административно-территориальном делении и о политической судьбе оппозиции.

Что касается первого, то это утечка из подготовительных материалов к посланию президента Федеральному собранию. Из 83 регионов хотят сделать 20 агломераций, сосредоточиться на развитии крупных городов, а малые города, не говоря уж о сельской местности, признать бесперспективными.

Ни к какой модернизации это не имеет отношения. И к урбанизации тоже - это такая же псевдоурбанизация, какая уже была во времена сталинской индустриализации-коллективизации, продолжение все той же линии. В брежневские времена тоже было нечто подобное с "неперспективными деревнями". Тут не то что инновациями и хайтеком, тут даже постиндустриальным обществом не пахнет.

Нечто подобное уже озвучивалось передовым ученым из Высшей школы экономики, поставившим крест на русской деревне и призвавшим "извлекать" детей из деревенских семей. И не столь прямо, но все же соотносится с поправками к Трудовому кодексу, предложенными ранее РСПП. Упрощение процедуры увольнения, 60-часовая рабочая неделя, ликвидация образовательных льгот и прочее.

Инициатива эта комментируется с точки зрения социальной защиты, права человека на труд и образование. Но в более широком смысле она отражает солидарную позицию российского патроната, породненного с государством, в вопросе о путях и ресурсах модернизации. Хозяева жизни видят только экстенсивные пути развития экономики за счет деградации социальной сферы, снижения образовательного уровня и сокращения гарантий прав человека. А это все не модернизация, а ее прямая противоположность - архаизация и деградация.

Все эти осколковы, инновации и прочие кремлевские мечтания - такая же туфта, как и недолгой памяти национальные проекты, которые Путин поручал курировать Медведеву.

Это все, однако, планы, мечты. Но ведь реальность свидетельствует об эволюции в том направлении, которое определяется этими планами.

Руководителям СМИ, в которых появляются публикации о деятельности нового московского мэра, на мой взгляд, следует ввести запрет на цитирование любых произведений Салтыкова-Щедрина. А то халява получается: сиди себе да цитируй классика по поводу каждого высказывания, решения или движения Сергея Собянина.

Все дело в том, что щедринские произведения посвящены центральной проблеме русской истории - отсутствию у власти креативности, враждебности власти частной жизни и любым ее проявлениям, постоянной общественной, а порой и весьма вещественной, деструктивности власти.

Потому и вспоминается город Глупов в связи с первыми заявлениями и попытками действий нового московского мэра. Ссылок на это предостаточно, так что остановимся лишь на самом главном.

Началось все с ларьков, которые обернулись роковым топтыгинским чижиком. Но именно этот пример очень показателен. Есть в ларьке, а особенно в ларьках, собранных в одном месте, проявление жизненной энергии, городской суеты и нечистоты, без которых непредставима свобода в городском пространстве. И все остальное в действиях нового московского мэра, что напоминает о щедринских словесных красотах, той же природы. Он борется не с пробками, а с парковками, искренне считает, что все беды от того, что люди плодятся и покупают по несколько машин. Демократичные и, кстати, маневренные, весьма ловкие в московских пробках маршрутки надо заменить на автобусы. Ему не нравятся социальные различия и разные стартовые возможности, а потому он ополчается на элитные школы.

Перед нами менеджер, не желающий приспосабливаться к тому, что объект его управления многомерен, динамичен и меняется на глазах. Ему бы его сделать попримитивнее.

А уже не получается. Так вышло с ларьками. Публично выраженное пожелание мэра убрать их с улиц привело к разорению нескольких мест, а потом уперлось в простой вопрос: а где письменное распоряжение - с исходящим номером и со всеми необходимыми согласованиями?

Вот, господа хорошие, какой парадокс получается. Бюрократию все клянем, а ведь она - в отсутствие реальных демократических институтов - только и защищает от методов управления, которые можно назвать внеинституциональными, внеправовыми, волевыми. Последний заслон на пути произвола вождей-харизматиков.

Судя по Собянину, вождей крайне раздражают любые попытки хоть как-то самостоятельно прожить, устроиться, приспособиться. Москва, как обычно, демонстрирует то, что, вероятнее всего, ждет в ближайшем будущем всю страну. Из всех собянинских пиар-акций более всего, на мой взгляд, серьезна та, что была направлена против элитных школ. Как и в других случаях, не стоит вдаваться в цифирь, не надо анализировать, что реально может произойти. И ларьки останутся, и на Тверской уже паркуются. Но школьная часть его выступлений - это покушение на последнее подобие социального лифта, стремление не допустить формирования новой элиты.

И прав Собянин, прав. Его заявление о школах совпало с публикацией результатов исследования, свидетельствующего о том, что столичная элита нелояльна к власти. Надо бы ее укоротить, а общество упростить.

Содержание и далеко идущих планов, и сегодняшних попыток управиться с усложняющимся обществом одно - дегуманизация, расчеловечивание и архаизация общественного устройства. И это я еще привел пример мягкого московского управления, приспособленного к цивилизационным условиям мегаполиса.

А там, где царят нравы и обычаи традиционного общества, как на Кубани, все гораздо проще. Убийства в станице Кущевской - часть системы управления населением и перераспределения собственности путем сращивания криминала с властью. Чем отчаяннее губернатор Ткачев настаивает на своем младенческом неведении о всевластии ОПГ в Кущевской, тем яснее значение этого преступления. Кто-то использует Басманный и Хамовнический суды, а кто-то - акции устрашения. Осталось только определить роль и место каждого элемента управления - от ОПГ до судов - в великих планах обустройства России.

Совсем забыл: еще же Сурков говорил о будущей судьбе оппозиции - респектабельной и системной. Мол, лет через много "Единая Россия" с ней властью поделится.

Вот как поделится, так и поговорим об этом.