Филипп Дзядко в "Большом городе" призывает: "Требуйте невозможного!". Это из граффити парижских бунтов 1968 года - "Будьте реалистами, требуйте невозможного". Только парижские бунтари не стреляли, и это было довольно принципиально - все ж не 1848 год, поумнели, - а текст Дзядко сопровождает плакат времен Гражданской войны в Испании с лозунгом "Но пасаран" и изображением стреляющих людей.

В самом тексте призывов к стрельбе нет. Есть призыв повторить подвиг Буковского - сопротивляться деспотизму, заваливая чиновников жалобами. 40 лет назад политзаключённые именно так добились того, что их во Владимирской тюрьме не заставляли работать. Теперь журнал публикует обращения к властям с требованием пересмотра дел, которые судами явно решено неправедно.

Только что-то здесь нелогично. Буковский и свой-то успех преувеличивал - мол, начальника тюрьмы отправили на пенсию, отстояли право для многих поколений зэков не работать в тюрьме, новые начальники уступчивее. Ну какие там "поколения"... В любом случае сегодня от таких обращений толку вообще нет. Закон изменили так, что обращения смысл потеряли. Почему-то у нынешних "возмущающихся" всегда есть требования соблюдать законы и никогда, насколько я знаю, нет требований менять законы. Это неверно и тактически, и стратегически. Это повторение самого неверного в диссидентстве. Законы можно и нужно менять. Деспотизм это отлично знает - он множество демократических законов начала 90-х отменил. А писать прошения в заведомую пустоту - род политического онанизма. Онанизм может быть и групповым, но дети от него всё равно не родятся. А чувство удовлетворения - да, появится. Но разве смысл в чувстве? Да, и я, как Дзядко, участвовал в сборе подписей за выдвижение Буковского в президенты. Но я не вижу в этом ничего заслуживающего внимания. Подухарились - это хорошо, но это был именно перформанс, а не политическое действие, даже не "молчаливая демонстрация протеста" и уж подавно не митинг какой-то необычайной силы, как его характеризует Дзядко.

Более того, Дзядко уточняет:

Такой же силы митинг я видел в России 2000-х один раз - стоя в веренице молчаливых людей, пришедших в храм Христа Спасителя проститься с Ельциным.

Культ личности Ельцина - самый яркий симптом того, как недемократичны пока многие демократы в России. Дело не в том, что храм Христа Спасителя - яркое вещественное свидетельство того, что Ельцин деспотически насаждал казенное православие. Дело не в том, что в этом "митинге" участвовала номенклатура, плотью от плоти которой и был Ельцин. Путин - верный продолжатель дела Ельцина.

Дело в самой логике - мол, Ельцин "мог бы и бритвой по глазам", а он терпел свободу слова. Чечню бомбил, а журналистов терпел - слава Ельцину!

Вот логика рабства. Свобода есть результат дозволения. Горбачев разрешил - стало посвободнее. Ельцин разрешил - стало еще посвободнее. Следовательно, борьба за свободу есть выпрашивание у тирана очередного послабления или в крайнем случае попытка привести к власти тирана, который будет давать больше свободы. Но - тирана.

Что свобода не дается сверху, а творится снизу - нет понимания, нет ощущения. Творится не посредством подачи челобитных, а путем свободной жизни. Перевернутый мир, где человек свободен, потому что ему разрешили. Да потому Горбачев сделал послабление, потому Ельцин терпел, что миллионы людей внизу захотели побольше свободы. Почему захотели, а потом расхотели, почему свободы захотели в очень и очень гомеопатических дозах - отдельная тема, но первопричиной были захотевшие внизу, а не сердобольные вверху.

Дзядко цитирует абсолютно верные слова Буковского: власть держится не на винтовках (почему, замечу от себя, и освобождение приносят не винтовки), а на согласии повиноваться насилию. Можно только добавить, что российская власть держится на желании и самому попользоваться насилием в отношении другого и насилие власти - лишь верхушка айсберга, фундамент которого в каждой квартире, в каждой конторе. Только из этих абсолютно верных слов не следует, что подача челобитных - путь к изменению власти. Уже лет пятнадцать только челобитные и челобитные, толку никакого. Васька слушает да ест.

Что делать? О, массу всего разного и интересного, и каждый должен сам понять, что ему делать. Нельзя же начинать освобождение с того, чтобы рабски выслушивать чьи-то наставления о том, как быть свободным, и следовать им. Требуйте невозможного от себя - будьте свободными реалистами. Во всяком случае, челобитья - это еще "возможное". Настоящее невозможное еще впереди, и это скорее хорошая новость.