Комментарий

Побеги солдат срочной службы, как ни странно это покажется кому-то, внушают оптимизм. Бегут, потому что имеют достоинство. Бегут, потому что не хотят мириться с положением бесправного скота. Бегут, потому что верят: за забором части не новая зона, а территория некоей свободы, где можно найти защиту и справедливость. Генералы возмущаются: зачем надо было покидать часть, бежать к таким-то матерям, когда можно было обратиться по команде, в крайнем случае - в военную прокуратуру. А еще можно было опустить жалобу в "ящик доверия", прибитый возле тумбочки дневального в каждой роте. Или позвонить по телефону - доверия же - и услышать ласковый голос дежурного офицера, рекомендующий дышать глубже и прочесть перед сном любимые статьи устава.

Нет уж, пусть лучше бегут. Пусть на них бросаются журналисты с микрофонами и видеокамерами. Пусть хоть каждый день крутятся эти сюжеты по всем каналам ТВ. Просто так, поразвлечься никто из казармы не побежит. И от неизбежных тягот службы тоже не побегут. Это очевидно. Издержки, конечно, могут иметь место. Например, сбежать, чтобы досадить слишком требовательному, на взгляд подчиненных, командиру. Но на то и следователи, чтобы во всем разобраться. "Фальшивые дезертиры" - это одно, а избитые, униженные, полуголодные пацаны в форме - совсем другое. Настоящих жертв дедовщины, вырвавшихся из казарменных застенков, стоило бы поощрять. Чтобы и остальные бежали. Только массовое бегство из под кулаков "дедов" и офицеров сможет что-то изменить в этом диком укладе армейской жизни. Десятилетия бесплодной борьбы с неуставными отношениями в Вооруженных силах дают нынешнему новобранцу право на эту крайнюю меру, на этот жест отчаяния. У человека должно быть право побега из тех мест, где попирается его достоинство, где ему угрожает увечье и сама смерть.

А уж привести этот естественный порыв молодых солдат в соответствие с законом - дело прокуратуры и законодателей.