К взрывам армейских тягачей и уазиков в Чечне привыкли. Убить российского солдата - чужака, оккупанта, неверного - это по меркам освободительной войны нормально. Террор против "национал-предателей" - чеченцев, сотрудничающих с федеральной властью, - тоже вписывается в суровые законы партизанщины. Но вот прогремели взрывы в грозненском микрорайоне Ипподромный, погибли 18 чеченских омоновцев и сразу же, в Грозном и Москве, заговорили о новом крутом повороте войны в республике. Войны не простой, а, как объявили по каналу НТВ, гражданской.

Смертельных счетов между чеченцами за годы войны накопилось много. И после "черного четверга" в республике прибавилось немало кровников. Однако главное в другом - впервые в кадыровской Чечне под удар попали не одиночки, пусть и защищенные авторитетом своего рода и тейпа, а организованная вооруженная структура. За которой не только родовая солидарность, но и подкрепленная мощью федерального оружия военная сила. Брошен вызов людям, живущим по тем же суровым законам неотвратимости возмездия, что и боевики.

Такого поворота событий, насколько известно, до последнего момента избегали и Хаттаб, и Басаев, и Масхадов. Ненависть русских, теряющих своих друзей на фугасах и под снайперским огнем, им не столь страшна, как месть соплеменников. Чеченские источники утверждают, что Масхадов, в принципе не возражающий против одиночных терактов, категорически удерживает подчиненных от массированного террора против местных милиционеров. Вряд ли ичкерийский президент испытывает к ним какие-то особо нежные чувства - просто Масхадов старается избежать междоусобных войн, которые в глазах того же Запада отнюдь не то же самое, что война с оккупационным режимом.

Не может он не понимать и того, насколько такой поворот в буксующей контртеррористической операции был бы выгоден Москве. В этой схватке чеченцев с чеченцами она бы выступила уже не как душитель свободолюбивого порыва маленького, но гордого народа, а как блюститель порядка, помогающий местным властям скрутить распоясавшегося бандита. Словом, ни Масхадову, ни другим идейным военачальникам боевиков не было резона так показательно громить чеченский ОМОН в минувший четверг.

Такое же мнение было высказано на одном из сайтов чеченских боевиков, где, по соообщению "Эха Москвы", анонимно утверждалось, что необходимости убивать местных омоновцев у боевиков не было, поскольку те следили за порядком в Чечне и охраняли мирных жителей от произвола военных.

Однако роковой взрыв прогремел. И к случайным - целили в одних, попали в других - его не отнесешь. Фугасы заложили именно на маршруте ежедневного движения омоноцев. И снайперы орудовали со знанием дела - видели, кого добивают. Судя по всему, омоновцы знают, кто теперь их кровники. Командир расстрелянного отряда майор Муса Газимагомадов убежден: нападение - дело рук Ризвана Ахмадова, известного в Чечне "отморозка", соратника убитого в прошлом году Арби Бараева. Ахмадов бросил вызов милиции после того, как погиб его друг Ислам Чилаев. Так полагают коллеги убитых омоновцев.

Речь идет о бандитах, которых сами боевики называют "индейцами". Действуют они по своим планам исключительно уголовного характера - захват заложников, грабежи, рэкет... Ахмадов, как и покойный Бараев, никакой власти над собой не признает и зачастую работает просто на руку Москве, создавая в глазах мировой общественности образ чеченца, с которым можно и нужно разговаривать только с помощью автомата Калашникова. Чего стоят захват и казнь четырех сотрудников английской фирмы Granger Telecom или расстрел миссии организации "Врачи без границ". Среди жертв Ахмадова много местных жителей, в том числе и бизнесменов. Это во всех отношениях отпетый бандит - стопроцентный "клиент" убойного отдела милиции. Без примеси политики. Но дело он закрутил с оглушительным политическим эхом.

В свое время в СМИ немало говорилось о связях Бараева с российскими спецслужбами. Никаких убедительных доказательств на сей счет не приводилось. Аргументов, собственно, было всего два. Во-первых, почти все, что делал Бараев, оборачивалось политическим выигрышем Москвы (террор против местного населения, громкие похищения иностранцев, "своевременные" теракты, убедительно свидетельствующие о том, что с чеченцами бесполезно вести переговоры и пр.). Во-вторых, Бараев долгое время оставался неуловимым для федералов, хотя открыто жил в родном селе Ермоловка и в своей резиденции в Урус-Мартане. Те же доводы действительны были до последнего времени и в отношении Ризвана Ахмадова. Отныне, когда по его следу пошел Муса Газимагомадов, вряд ли он сможет чувствовать себя в безопасности.

Что касается гражданской войны, которую поторопились увидеть из Москвы, то вряд ли противостояние внутри республики может стать еще острее, чем на сегодняшний день. Враждующие кланы давно определились и даже установили между собой капитальные пограничные столбы. Может быть, Ахмадову, а скорее всего другим, более могущественным силам и хотелось бы затеять кровавый, междоусобный передел этих границ. Но сегодня в самой Чечне, по ту и другую сторону, есть влиятельные силы, которые в таком развитии событий не заинтересованы. Поэтому дело вообще может кончиться тем, что головы убийц омоновцев, в том числе и Ахмадова, будут подброшены к воротам омоновского штаба. Чтобы урегулировать тем самым возникшее "недоразумение" и окончательно похоронить провокацию, на которую ее организаторы возлагали большие надежды.