Новый год по обыкновению стал в Чечне порой больших свершений. Военные вообще, как известно, любят праздники, в честь которых расстреливается чудом сохранившийся боезапас, причем никто не знает, какие суммы отмываются таким салютом. Но Новый год - праздник особый. Еще с далекого 94-го, под конец которого Павел Сергеевич Грачев, ныне крупный эксперт в области торговли оружием, уложил в Грозном целую бригаду.

В новогоднюю пору не выходят газеты, телевизоры расслабленные сограждане с новостей переключают на очередного Брюса Уиллиса, которого убьют, чтобы он снова воскрес через полчаса на другом канале. Согражданам уже не первый год не до Аргуна, но под Новый год и Рождество им не до Аргуна особенно, и военные это знают. В праздник можно все.

Ведь незадолго до Нового года ФСБ уже пришлось объясняться по поводу очередной зачистки Аргуна: военные, как было признано, превысили свои полномочия. Со времен летних зачисток Ассиновской и Серноводска такие признания, кстати, уже перестали быть экзотикой, а генерал Владимир Молтенской, внезапно явивший несвойственное его соратникам нормальное человеческое лицо, и вовсе уже несколько месяцев служит командующим группировкой.

Учитывая продолжающуюся безнадежность всех прочих военно-политических маневров Москвы в Чечне, разве что подобные кадровые начинания вызывали некоторую отраду, причем не только среди заинтересованных московских наблюдателей, но и у самих чеченцев. В телевизионную моду начал входить российский военный нового типа: без фанатической узколобости прежних командующих прежних группировок, еще с мгновенным окаменением лицевых нервов при слове "Хасавюрт", но уже с усталым пониманием того, что дело в общем-то проиграно, что как-то надо выпутываться, и с какой-то не заученной, а почти выстраданной уверенностью в глазах и на устах, что народ победить нельзя.

Устраивать в такой ситуации массированную спецоперацию, казалось бы, нет никакого резона, но в том-то и заключен нынешний стиль войны, что облава была неизбежна. Война уже давно превратилась в промысел безымянных командиров взводов, контролируемых тем же Молтенским не больше, чем вожак какого-нибудь сельского чеченского ополчения Басаевым или Масхадовым. А Аргун - он же вот, рядом, здесь постоянно обстреливают бронеколонны - эта дорога словно для того и создана. Перестрелки и подрывы здесь естественны, как снежные заносы в Москве.

Что-то случилось в Цоцин-Юрте, который от Аргуна километрах в двадцати, а у военных за минувшие годы уже накопились отработанные тактические схемы. Если что-то случается в Цоцин-Юрте, значит, на всякий случай надо ударить по Курчалою, потому что эти два села соединены дорогой. Как из одного можно проникнуть в другое, если на этой дороге как минимум три блокпоста, непонятно, но Курчалой блокируется. Из Курчалоя, как сообщается, боевики просачиваются в Аргун - это тоже, между прочим, километров тридцать, с пропорциональным количеством блокпостов.

Весь этот район закрывается, и начинается битва. С кем? Считаем. По оценкам командования, боевиков в Аргуне от 50 до 300. Примерно с такой точностью оценивали дудаевские формирования еще в начале прошлой войны, но дело не в этом. В Аргуне задерживается сто человек, то есть воевать уже вроде не с кем. Бои между тем продолжаются и, судя по сводкам, обретают характер подлинной баталии.

Допустим, что Аргун контролируется боевиками. Как гласит военная теория, потери наступающей стороны должны значительно больше, чем у обороняющихся. Однако на десять убитых боевиков приходится два погибших федерала - это за пять дней боев. Захватывается еще несколько десятков подозрительных. Наконец, развязка и победа: авиаудар, разрушенный жилой дом, к чему Аргуну не привыкать.

Только вот боевиков в Аргуне уже не было к тому времени как минимум двое суток. "Они похозяйничают в Аргуне минут пять и уйдут", - заметил премьер правительства Чечни Станислав Ильясов, знающий тактику боевиков не хуже военных. Сказал он это не без горечи, потому что отлично понимал, что вся "спецоперация" сведется в к арестам, облавам и грабежам, то есть к тому же, что было месяц назад, когда военные, как известно, "превысили полномочия". Только теперь все обойдется без сантиментов, потому что район на всякий случай закрыли. Месть совершена. Где все начиналось? Ах да, в Цоцин-Юрте...

В принципе, выдай Ястржембский всю эту дикую прозу в прямой эфир, никто бы уже не повел и бровью. Но спецпропаганда усиленно толкает эпос. Уничтожен полевой командир Магомет Гуцуев, в соответствии с доставленной Ястржембскому ичкерийской табелью о рангах, занимавший в ней шестое место. Кто такой Магомет Гуцуев? Чтобы звучало повнушительнее, нам разъясняют: заместитель эмира аргунского джамаата. Кто понимает чеченские реалии, давится от смеха - это будет почище обнаруживавшихся при обысках удостоверений ваххабитов. Генерал Шпак же и вовсе с солдатской прямотой сообщил: мы приступили к адресному уничтожению одиозных полевых командиров. То есть неодиозных уже перебили? Или потеряли интерес? Или поняли, что после каждого такого Аргуна этих неодиозных становится вдесятеро больше и в самом деле легче будет найти неуловимого Хаттаба?

Впрочем, в Аргуне его опять не поймали. Может быть, потому, что, по версии Ястржембского, его недавно видели в Кандагаре. А в селе Побединское - это от Аргуна километров пятьдесят - убили начальника милиции. На участии Хаттаба и прочих одиозных командиров уже никто не настаивает - задержаны только местные жители. Наверняка из побединского джамаата.