Сегодня в Чечне находятся наиболее боеспособные части Вооруженных сил России. И примерно столько же боеспособных сил составляют ближайший резерв контртеррористической операции. Дислоцированный в своих военных округах, но готовый в любой момент влиться в боевые порядки ОГВ. В общей сложности, на Чечню завязаны около 200 тысяч штыков.

Чтобы обозначить военное присутствие в Афганистане, России достаточно и нескольких подразделений 201-й дивизии, дислоцированной, как известно, в Таджикистане. Однако для решения реальных стратегических задач на территории Афганистана понадобится все та же армия, по численности и вооружению не уступающая знаменитой 40-й. Брать ее пока неоткуда, кроме как из обстрелянных в Чечне частей. Потому и возникла идея "встречи" (термин, пущенный в оборот Виктором Казанцевым вместо нелюбимого им слова - "переговоры").

Кремлю по большому счету не с руки продолжать вялотекущую военно-партизанскую мороку в Чечне сейчас, когда России выпал шанс (один на миллион) с помощью США решить одну из глобальных проблем своей безопасности - умиротворить Афганистан. И, как бы не заверяли сегодня военные и политики общественность, что нога русского солдата не ступит на афганскую землю, необходимость подкрепить свои акции в антитеррористической операции, а главное - застолбить свое присутствие как минимум на севере Афганистана, может обернуться и вторым пришествием шурави.

Трудно представить себе ситуацию, чтобы Москва спокойно наблюдала, как крепнет боевое братство "Северного альянса" и американцев, как Раббани и его генералы учатся обходиться без России, задвигая ее советников в дальние углы штабных палаток. Потратить два десятилетия, тонны оружия и боевой техники, миллионы долларов на создание пророссийского плацдарма в Афганистане, а теперь уступить его США, - такого смирения трудно ждать Кремля.

Но есть и еще один сценарий грядущих событий. Талибы, усиленные притоком добровольцев со всего мусульманского мира, уступив американцам небо, активно контролируют земную твердь. И добиваются военных успехов на северном фронте. Северяне жмутся к таджикской границе. Что, и тогда российские войска будут занимать исключительно созерцательные позиции, и тогда Москва будет озабочена лишь тем, как доставить в Афганистан партию тушенки со складов Второй мировой войны? Сомнительно.

Словом, заинтересованность Кремля в скорейшем урегулировании чеченского вопроса более чем мотивированна. И то, что российские высокие чины говорят о "встрече" с представителями Масхадова с некоторой прохладцей, - всего лишь дипломатическая мина при очень серьезной игре.

Да, в военном отношении фигура Масхадова, пожалуй, не определяющая, - тут другие имена. Но политическое значение переговоров именно с Масхадовым переоценить трудно. Договорится Москва с Масхадовым, и Хаттаб с Басаевым окажутся не только в международной изоляции, но превратятся в законченных отморозков-террористов, станут очередной мишенью в международной антитеррористической операции. Для Кремля это был бы огромный стратегический выигрыш.

Выигрыш для Масхадова тоже очевиден. Военных перспектив у партизанской войны нет. С политическими дивидендами тоже негусто. А так - демонстрируется добрая воля легитимной власти Ичкерии, ее способность к диалогу. Слухи, что Масхадов запросил гарантии "безопасного коридора" за границу (предположительно, к семье в Малайзию), не вяжутся с решительными заявлениями ичкерийского президента, что Чечню он не покинет, народ свой не бросит. Слухи эти смахивают на пропагандистский, деморализующий прием. Но, строго говоря, уход со сцены - это единственное, что может позволить Масхадову Москва. Никто не допустит Масхадова к политическому обустройству республики, да еще в качестве открытого конкурента Кадырову (впрочем, и сам Масхадов на место прокремлевского ставленника не претендует).

Никакие другие варианты военно-политического присутствия Масхадова в Чечне для Москвы неприемлемы. Отсюда и узкие рамки реально возможного компромисса: от капитуляции с последующим арестом до капитуляции с гарантированной эмиграцией. В любом случае речь идет о признании Масхадовым своего поражения. Готов ли к этому в действительности чеченский лидер - большой вопрос.

Война с международным терроризмом (досье Граней.Ру)