Проблема наемников, воюющих в Чечне, российскими СМИ, как правило, трактуется односторонне - мол, потянулись "дикие гуси" за длинным долларом. И только. Между тем такое упрощенное представление о мотивах наемничества мешает составить полное представление о том, кто и почему сегодня идет на войну тайными тропами.

Деньги, понятно, свою роль играют, но акцент все-таки делается на идее. Как, например, вербует бойцов Хаттаб? В интервью своему информационному органу под названием "Джихад в Чечне" он заявляет: "Мы хотим, чтобы братья присоединились к нам... Однако ситуация тяжелая, особенно для раненых. Недавно семь раненых братьев, пытавшихся уехать, были убиты в пещере, а три других на ингушской границе". Это скорее похоже на приглашение к смерти, чем на обещание быстрого обогащения. Это и непрямой, но явный призыв к мести за варварски убитых раненых. Обращение к религиозному чувству, поскольку братья пали жертвами неверных. О деньгах разговора нет.

Иностранные легионеры появились на Кавказе в начале 1995 года. До этого большинство из них участвовало в войне против советской армии в Афганистане. Первой туда прибыла группа Хаттаба, в которую входили все известные на данный момент лидеры иностранных боевиков, в часности Якуб аль-Гамиди и Аль-Джафар аль-Йемени. Другие же участники войны в Афганистане, вернувшись на родину, стали создавать союзы ветеранов афганской, а затем боснийской войн. Такие союзы и ассоциации стали содействовать тем, кто хотел бы отправиться в Чечню. В Боснии, например, этим занимается организация под названием "Таблиджи Джаамат".

Но основная деятельность в этой сфере осуществляется на уровне личных контактов. В инструкции для будущих боевиков говорится: "Любой желающий воевать джихад в других странах (если он прошел соответствующую подготовку) или собирающийся пройти тренировочный курс, должен связаться с теми членами своей общины, про которых известно, что они принимали участие в джихаде. Вы узнаете этих людей, а они узнают вас". Авторы этого документа также советуют начинающим моджахедам контактировать с местными имамами. Часто контакты, в том числе и по вопросам участия в джихаде, происходят при посредничестве служителей культа. В мечетях, особенно в пятницу, когда на молитвы собирается наибольшее количество людей, производится сбор пожертвований в пользу Чечни или Афганистана.

Контакт с ветеранами джихада - это только первый шаг наемника, направляющегося в Чечню. Далее нужно связаться с представителями Чечни, проработать маршрут поездки. В упомянутой выше инструкции говорится о том, что "никто НЕ (так в тексте) должен совершать поездку в Чечню пока он не установил контакты с чеченскими группами, организациями, центрами или исламскими благотворительными организациями, которые на сто процентов подтверждают существование безопасного маршрута в Чечню. Все визы должны быть получены перед поездкой. Оказавшись в Чечне, необходимо присоединиться к одной из многочисленных групп, помогающих страдающим мусульманам этого региона".

Интересно здесь упоминание о благотворительных организациях. Официально они все без исключения отвергают причастность к переправке боевиков на Кавказ или другие района мира, где идет "священная война", однако то, что их связями пользуются моджахеды, ни для кого не секрет. Названия некоторых из них известны в России ("Аль-Харамейн", "Исламский фонд двух святынь"); другие, как, например, "Фонд помощи "Омега", менее знамениты. Маршруты известны и многократно приводились в российской прессе. Фактически в приграничные с Чечней районы можно попасть, используя в качестве транзита любую страну СНГ, включая Россию, учитывая коррумпированность властей и прозрачность границ Содружества. Однако при переходе в саму Чечню боевики стараются пользоваться горными тропами. Это, как показывает практика, возможно, хотя такая дорога трудна. Вот что по этому поводу говорит Шамиль Басаев: "Если русские не смогли эффективно обеспечить полную осаду столицы (Грозного. - Ред.), то им никогда не удастся заблокировать извилистую горную местность, которая тянется вдоль чечено-грузинской границы. Подобные заявления смехотворны".

Обращаясь к жаждущим умереть за веру в Чечне, Хаттаб и Басаев неизменно подчеркивают, что они нуждаются только в таких боевиках, которые уже прошли специальную подготовку, так как у них нет возможности обучать их внутри Чечни. Многие боевики приезжают в Чечню, не имея ни малейшего понятия о том, насколько жестока и бескомпромиссна идущая там война. Они быстро гибнут, получают ранения или даже сходят с ума. Поэтому руководство исламистов летом прошлого года жестко поставило условие всем иностранным боевикам - перед отправкой на Кавказ освоить основные навыки ведения партизанской войны и военного искусства. Для этого на сайте "Джихад" была помещена соответствующая инструкция. Помимо всего прочего в ней дается совет отправляться в страны, где существуют специальные лагеря, а именно: Афганистан, Пакистан, Йемен, Судан, республика Северный Кипр. Недавно к этому списку присоединился и Таджикистан, где центральное правительство фактически утратило контроль над восточными районами страны. Прохождение специальных курсов обучения в таких лагерях намного облегчает дальнейшую жизнь моджахедам, но существует опасность, что боевика могут отправить не туда, куда он хочет, а куда этого хотят контролирующие тот или иной лагерь власти. Например, боевиков, обучающихся в Афганистане, талибы часто заставляют воевать против армии "Северного альянса", а обучающихся в Пакистане в приказном порядке направляют в индийский штат Джамму и Кашмир. К тому же выходцев из богатых стран часто заставляют платить за обучение из собственного кармана. Поэтому многие предпочитают готовиться к участию в боевых действиях самостоятельно, непосредственно у себя на родине.

Сегодня в Чечне, по оценкам специалистов, воюет не больше 200 иностранных наемников. Но отношение к ним местного населения, по мере того как война на Кавказе затягивается, начинает меняться в лучшую сторону. Они уже не те "упертые" ваххабиты, которые "доставали" своим фанатизмом подавляющее большинство чеченцев, а благородные воины, достойные подражания. Вполне возможно, что тот же араб-наемник, которые вчера был только бородачом, обвешанным оружием, солдатом удачи и не более того, сегодня уже будет религиозным миссионером, образцом поведения, кумиром, особенно для поколений, выросших на войне с Россией.