Десять лет после путча - это история нескольких помятых троллейбусов во дворе здания, которое когда-то было Музеем революции. Появились они там почти сразу после крушения железного Феликса как материальное воплощение торжества и всеобщего подвига. Народ смотрел на эти троллейбусы и в общем-то чувствовал некоторую неловкость, но все казалось понятным и простительным, а потом троллейбусы как-то исчезли, будто их здесь никогда и не было вовсе. Исчезли, надо полагать, по распоряжению той же власти, которая их здесь и воздвигла...

Народ любит революции. Ему не нравится революционная ситуация и послереволюционная разруха. Ему нравится революция сама по себе. Как жанр. Отсюда некоторый разнобой в календаре. Юбилей чего, собственно говоря, мы нынче празднуем? Девятнадцатого августа?

В учебниках истории скорее всего останется именно этот день, утром которого всей стране каменным голосом зачитали анонс к еще не назначенной пресс-конференции нескольких странных людей, назвавших себя гэкачепистами. В том-то и причуда памяти: говоря о 19 августа, мы имеем в виду совсем другое, и сердце все еще радостно трепещет при воспоминании об апофеозе, о той неповторимой ночи с 20-го на 21-е.

Это не просто разные день и ночь. Это две разные истории. 19-го мы уже все поняли: вернется мыло и сигареты. Вернется полузабытое уже чувство глубокого удовлетворения. Исчезнет "Новый мир". Вернется Прибалтика. Растворится в пенсионной ссылке Горбачев. Наверное, будут судить Ельцина. И еще кое-кого, и, может быть, даже многих, но что поделаешь - не впервой, бывало и хуже. А танки застыли на Тверской и Манежной во вполне безобидной диспозиции, было не страшно, и вообще закрадывалось ощущение, что, глядишь, и все еще рассосется.

Хотя было понятно, что не рассосется. Если уж президента страны запирают на крымском курорте, стало быть, дело близится к развязке и эпоха, не начавшись, уйдет в ту историю, которую опять запретят изучать. Но желающих лезть под танки 19-го не наблюдалось.

Что изменилось всего за один день? Откуда взялась решимость и несокрушимая вера в иллюзии? Почему все рванули к Белому дому и провели там ночь, о которой не стыдно будет вспомнить и в следующий юбилей даже тем, кто у этих же стен проклинал Ельцина в октябре 93-го?

Изменилось одно-единственное. Где-то, то ли на исходе 19-го, то ли на рассвете 20-го исчезло государство.

Государство, которое воевало в Афганистане, хоронило Брежнева и Андропова, собирало апрельский (1985 г.) пленум ЦК КПСС, объявляло ускорение и разрешало анекдоты про перестройку, давило танками Баку и Вильнюс, вело антиалкогольную кампанию, выпускало из Горького Сахарова и всенародно его травило в прямом эфире, - это государство 19 августа объявило переворот. С государством спорить не принято. Но вдруг обнаружилось, что нетрезвый вице-президент - это никакое к черту не государство, что президент СССР, засидевшийся в Форосе, государством быть перестал, а президент РСФСР, осажденный в Белом доме, быть государством еще и не думал.

И вот тогда случился праздник. Государство, веками нависающее и карающее, вдруг пропало, оно оказалось чем-то вроде обиженного тупыми дворовыми верзилами приятеля-соседа. Государство, затравленно поглядывая из окон Белого дома, выносило своим гражданам бутерброды и сигареты, а граждане сами, без всяких руководящих указаний, выcтраивались в оборонительные заслоны, и они никогда не забудут той ночи, когда они в первый и скорее всего в последний раз почти любили свое государство. За то, что это оказалось очень славно - жить без него.

За тот краткий миг, когда на руинах одного государства еще никто не начинает строить другое, народ любит революции. И в этой страсти на тот же краткий миг радостно объединились все - демократы, националисты, чеченцы, монархисты, литовцы, даже коммунисты.

Мы допустили только одну ошибку - в своем снисхождении к поверженному государству мы почему-то решили, что на месте разрушенных пьедесталов без нашего благословения уже ничего не возведут. Ошибка для революционной практики традиционная и простительная. А государство, которое очень быстро появилось, вышло таким, каким и должно было выйти, - очень обидным. Особенно после трех дней, так счастливо прожитых без него. А поколение, которое ничего не знает про историю с троллейбусами, выросло и окрепло. И весело пьет пиво в окрестностях здания, в котором когда-то был музей Революции. Другой.

Полковник президента мочит - Грани.Ру, 20.08.2001
Ряд волшебных изменений (справка Граней.Ру)
Чистота помыслов, например - Грани.Ру, 17.08.2001
Декабристы на букву "м" - Грани.Ру, 17.08.2001
Памяти августа 1991 года (голосование и конкурс)