Начиналось все весело - с легких ЛСД и экстази, с рейвов в самом модном тогда полузакрытом клубе "Птюч". С журнала "Забриски пойнт", который возрождал культовые фигуры 60-х - Уильяма Берроуза, автора героинового романа "Голый завтрак", Кена Кизи, прославившегося не только фильмом "Пролетая над гнездом кукушки", но и своими психоделическими путешествиями по Америке, и Тома Вулфа, об этих путешествиях написавшего.

В 90-е выражение "одеваться как наркоман" означало одеваться очень стильно. Известная поэтесса Алина Витухновская, участница одного из самых скандальных процессов, связанных с наркотиками, говорит, что драгдилеры были тогда "не героинового вида подростки", как сейчас, а, например, люди искусства: "К деньгам они относились вообще несерьезно". Знаменитый Игорь Шулинский, главный редактор журнала "Птюч", который был не менее моден, чем одноименный клуб, вспоминает те годы в ностальгическом духе Тома Вулфа и считает, что сегодня клубная жизнь в Москве по сравнению с тем временем очень скучная.

Почему она стала скучной, объясняет Алина Витухновская: "Когда началась так называемая борьба с наркотиками, наркотики менее вредные были заменены ФСБ, МВД на более вредные. Они создали такую ситуацию, что потребители наркотиков не могли достать ничего кроме героина".

А героин, в отличие от галлюциногенов, которые тот же Берроуз вообще не признавал за настоящий наркотик, не побуждает к клубной деятельности и вообще считается грубым, неинтеллектуальным "драгом". Не говоря уже о последствиях зависимости от него.

"Молодых людей пересадили именно на героин, - говорит бывший адвокат Витухновской Карен Нерсисян, который уже пять лет специализируется по "наркоманским" делам, - потому что себестоимость его ничтожна, а вложенный в этот бизнес один доллар приносит около десяти тысяч". По его словам, "ни один грамм героина не войдет в Москву без ведома силовиков. Это их бизнес".

- У милиции цель - получить свою долю, - считает г-н Нерсисян. - Она приходит в ночной клуб и смотрит, есть ли у клуба "крыша". Если есть - прикидывает, сможет ли она ее "перебить". Тогда уже договаривается с владельцами о том, что будет иногда из клуба кого-нибудь "выдергивать". Облавы больше почти не устраиваются, потому что рынок уже поделен. Обычно у милиции в клубах есть свой торговец, который сообщает, у кого сейчас можно найти наркотик. Человека задерживают на выходе из клуба. Либо наркотики просто подбрасываются. Более 80 процентов осужденных, которые сидят сейчас в тюрьмах по 228-й статье, - это те, кому наркотики были подброшены.

О своих достижениях в борьбе с клубными наркодилерами московская милиция регулярно докладывает и прозрачно намекает, что для пущего успеха этой борьбы требуются дополнительные полномочия и средства. Вот только наркоманов от этого в столице почему-то меньше не становится.