В японской истории и культуре собаки играли гораздо меньшую роль, чем в Европе и России. Пастушьих и охотничьих собак в Японии почти не знали - скотоводство особого развития не получило, а пригодных для охоты животных и птиц истребили еще в древности. Поэтому разведение собак национальным занятием японцев не стало.

Но получить собаку в подарок было все-таки весьма лестно. Первые европейцы в Японии в начале XVII века этим пользовались и дарили местным князьям мастифов и спаниелей, надеясь добиться более благоприятных условий для распространения христианства. Чуть позже, когда начались гонения на иностранцев, народные лубки не забыли про это, прочно связав их образ именно с собаками: европейцев стали изображать в минуту отправления нужды - в виде собак, поднявших заднюю ногу.

Европейцев изгнали, и породистые собаки выродились. Японцы работали над улучшением пород домашних животных, но это были не млекопитающие, а рыбки (почти все известные в России породы золотых рыбок на профессиональном жаргоне называются по-японски). И хотя высший свет отдавал дань увлечению охотой, но это была охота соколиная. Особенно увлекался соколиной охотой основатель сЈгунской династии Токугава - Иэясу (1542-1619). Но хотя в Японии и положено, чтобы потомки следовали путем предков, далеко не все потомки Иэясу были завзятыми охотниками. В Японии издавна существовало буддийское убеждение в недопустимости убиения любого живого существа. Этот запрет соблюдался далеко не всеми и далеко не всегда, но все-таки в некоторые эпохи он оказывал на жизнь страны весьма существенное влияние. Так, в этом отношении широко известен пятый сЈгун из дома Токугава по имени ЦунаЈси (1648-1709). В 1685 году он выпустил знаменитый указ, предписывающий гуманное отношение к животным. Объектом действия указа стали собаки, лошади, коровы, кошки, курицы, черепахи и даже змеи. Сфера применения указа распространялась также на рыбу, которой отныне запрещалось торговать на рынках, что входило в решительное противоречие с привычной японцам рыбной диетой (аналогично достопамятным антиалкогольным указам советской власти). Исключение было сделано только для моллюсков. Для того чтобы обладатели декоративных золотых рыбок ненароком не сожрали бы своих питомиц, их владельцам было приказано сообщить, сколько рыбок имеется у них.

Современникам ЦунаЈси эти распоряжения запомнились прежде всего потому, что они имели последствия для собак домашних и бродячих. Простой народ считал, что ЦунаЈси запретил жестокое обращение с собаками потому, что сам родился в год собаки, и прозвал его "собачьим сЈгуном". Доподлинно известно, что в каждом околотке был составлен список имевшихся там домашних собак с описанием их внешности. Поскольку время от времени представители властей сверяли этот список с фактическим наличием живности, хозяин потерявшейся собаки прилагал все усилия дл того, чтобы найти ее, а если это не удавалось, пытался отловить похожую бродячую собаку или же своровать собаку у кого-нибудь еще. Собаковладелец был обеспокоен недаром, поскольку указ соблюдался строго. Так, документально зафиксирован такой случай: когда одного самурая покусала собака и он недолго думая зарубил ее мечом, суд приговорил его к харакири.

В этих условиях люди реагировали единственно возможным способом: поголовье домашних собак сокращалось, поскольку никто не желал иметь лишних неприятностей. Бродячих собак тоже старались больше не подбирать, и число их заметно увеличилось, в связи с чем сЈгун распорядился создать сеть собачьих приютов, в которых содержалось до ста тысяч животных.

Разумеется, такое положение не могло сохраняться сколько-нибудь продолжительное время. И хотя перед смертью ЦунаЈси завещал, чтобы его распоряжения относительно собак выполнялись вечно, они были отменены через десять дней после его кончины.

Крупномасшабный завоз породистых собак в Японию начался во второй половине XIX века, когда страна заново познакомилась с Западом после добровольной изоляции, продолжавшейся двести с лищним лет. Европейских собак в то время называли довольно своеобразно - "камэ" (от английского come here).

Нынешние японцы собак любят, кормят их на убой концентратами, моют шампунями до полного исчезновения псиного запаха. В этой чрезмерной для нас требовательности к собачьей гигиене сказывается традиционная для японцев чистоплотность, требующая с незапамятных времен, например, ежедневного приема обжигающей ванны.

В национальном характере японских собак есть и другие особенности. Как известно, японцы в основном ведут себя сдержанно, руками не машут, разговаривают тихо. Обучившись этому у хозяев, японские собаки тоже чрезвычайно миролюбивы. Услышать их лай можно лишь изредка. При встрече на улице они не рвут поводок, не лезут с объятиями, поцелуями и обнюхиваниями, но только слегка наклоняют морду вниз, сдержанно приветствуя друг друга.

Правда, есть одно исключение из этого правила. Чтобы с ним познакомиться, мне понадобилось часа два взбираться на довольно высокую гору на окраине Киото. На вершине этой горы живут одни художники. Лет двадцать назад их сообщество купило там землю по причине ее отдаленности от городской суеты. Ваяют, рисуют, лепят, живут в свое удовольствие. Выглядит там все совсем не так, как в "нормальной" Японии: улицы не метены, асфальт дыбится, люди раскованны, одеты вовсе не с иголочки. Некоторые даже навеселе, обниматься лезут, норовят выпить за дружбу и все хорошее. И собаки там тоже были вполне родные - никаких тебе хаски (очень сейчас в Японии популярны) или еще там кого. Обыкновенные уличные шавки. И вот эти дворняги бежали за мной и лаяли, лаяли, лаяли. В общем, вполне узнаваемая родная сторона. И такая ностальгия меня одолела тогда от этой похожести...