Огромный черный пес с заливистым лаем несется мне навстречу. Ничто в его облике не выдает дружественных намерений, и я инстинктивно делаю шаг назад, пытаясь прижаться к сетке-рабице, которая отделяет собачий приют "Лад" от окружающего мира. "Рик, назад!" - кричит невысокая хрупкая женщина в валенках и телогрейке. Напугавшая меня собака Баскервилей замирает и на глазах превращается в ласкового и нежного зверя: минуту спустя неприветливый ризеншнауцер, урча, лижет руки этой странного вида Дюймовочке.

Рик - один из ветеранов приюта - попал сюда, немало пережив в своей собачьей жизни. Лет пять назад печально бредущего в зимней поземке пса подобрала возвращавшаяся из Останкино сотрудница телевидения. Дома выяснилось, что пес не просто брошен: из бедра собаки торчали куски проволоки, которой недобросовестный ветеринар скрепил переломанные кости. Две операции, тонны антибиотиков и хороший уход поставили Рика на ноги, но скоро хозяйка обнаружила, что не в силах справиться со столь большим и сильным животным. И начала искать для него хорошее место. Так Рик оказался в "Ладе", который известен на всю Москву тем, что его организатор Лидия Ровинская - та самая Дюймовочка - готова выхаживать даже самых больных зверей.

Шесть лет назад Ровинская пришла к руководству ВНИИ охраны природы, расположившегося на территории бывшей усадьбы Трубецких Знаменские Садки, и договорилась о создании в его владениях приюта для бездомных собак. Был заключен договор о совместной деятельности, в рамках которого институт выделил приюту около гектара земли, определив срок аренды в 50 лет. Лидия Абрамовна продала единственную ценность, которую они с мужем успели заработать до выхода на пенсию, - "жигули"-"копейку" - и на вырученные деньги купила строительный вагончик. В нем поставили печку и расстелили матрасы. Вскоре вагончик наполнился звонким лаем. Бездомных собак находила сама Лилия Абрамовна, приводили друзья и знакомые. Через некоторое время на территории приюта появились еще два вагончика, выделенные муниципалитетом. Сейчас в них обитает 40 стерилизованных, ухоженных и даже упитанных собак, глядя на которых с трудом верится, что еще недавно все они, грязные и голодные, слонялись по улице без надежды выжить.

Молодого рыжего колли, которому дали кличку "Лис", нашли в лесу. Как он сюда попал - убежал или был выброшен, - неизвестно. А добермана Пегги хозяин просто выкинул из своей жизни на Кольцевой дороге - люди, которые его подобрали, видели, как из остановившейся машины собаку вытолкнули на обочину. Артур - большой беспородный пес с грустными глазами был подобран на автобусной остановке с травмой ноги. Видимо, задела машина. Вдобавок выяснилось, что у него больная печень. Сегодня он получает лекарства, сдает анализы и сидит на диете. За годы существования приюта в нем перебывали самые разные собаки - от элитных "фило бразильеро" и "мастино наполитано" до простых дворняг (всего около 450 животных). Большинство удалось пристроить - найти им хозяев. Старые и больные доживают свой век здесь.

Приют живет на небольшие частные пожертвования - из России и из-за рубежа. Помогают Лидии Абрамовне и несколько энтузиастов. Денег катастрофически не хватает, но до последнего времени удавалось сводить концы с концами. Сегодня главная проблема даже не деньги. Обитателей приюта вот-вот выкинут с территории "Охраны природы". Выкинут в никуда: 21 февраля руководство института в одностороннем порядке расторгло договор с приютом. Отключили свет, отказали в пропуске на территорию. В результате чтобы попасть в приют, нужно идти обходной дорогой - через поле, утопая по пояс в снегу и грязи. На себе приходится и таскать продукты. Не пропускают даже машину с дровами, предназначенными для приюта, поэтому отапливать вагончики приходится дорогими бензином и соляркой.

Чем вызвана такая позиция институтского начальства? Когда "Лад" только создавался, руководство "Охраны природы", видимо, рассчитывало, что на приют, а заодно и на его "благодетелей" из института, хлынет золотой дождь благотворительности. Но "Лад" преуспевающим коммерческим предприятием так и не стал. И дирекция сменила милость на гнев - зачем ей эти собачьи радости, если гораздо выгоднее разводить соколов или построить здесь элитную гостиницу. Впрочем, сама Ровинская говорит об этих проблемах неохотно - боится за собак. "Ведь у меня сорок заложников", - вздыхает она.

Ростовская судьба собачьего приюта - "Вечерний Ростов", # 18, 2000
Оборона лающего коттеджа - "Сегодня", 08.10.1999