Слово "пожизненно" поддается нашему воображению не больше, чем слово "бесконечность". И когда мы слышим, что преступник приговорен к пожизненному лишению свободы, то в лучшем случае представляем себе каменный мешок и череду дней и ночей, уходящих все в ту же бесконечность. Нормальному человеку трудно понять, что это такое - жизнь вне жизни. И неслучайно те, кому выпало доживать свой век за тюремными стенами, предпочитают называться смертниками. Само слово "смерть" ласкает слух человека, обреченного пережить собственную жизнь.

Чтобы иметь представление о реалиях вечного заточения, познакомимся с учреждением ОЕ-256/5, расположенном в поселке Новоозеро Белозерского района Вологодской области.

Местные краеведы не без гордости расскажут вам, что монастырь на острове Огненном возник еще в XVI веке. Крепость монастырских стен и многокилометровая водная гладь вокруг них по достоинству были оценены после 1917 года - сюда начали сажать разнообразных "контриков", а потом и прочих "врагов народа". С 1963 года остров получил статус колонии особо режима. С февраля 1994 года здесь содержатся приговоренные к смертной казни и пожизненному заключению. Как известно, последний вид наказания был внесен в Уголовный кодекс в 1997 году.

На Огненном, по самым свежим данным (на 1 февраля 2002 года), содержится 156 "смертников" или, говоря официальным языком, лиц спецконтингента. Из них 153 угодили сюда за убийства. Трое - за бандитизм. 35 % убийц совершили свои преступления из корысти, 23 % - на сексуальной почве, 31 % - "бытовуха", 11 % - из хулиганских побуждений. В общей сложности обитатели Огненного отправили на тот свет 451 человека, из них 67 детей. Возраст осужденных от 20 до 60 лет. Большинство - 144 узника - в возрасте от 26 до 55 лет.

Что бы там ни говорили эксперты-психиатры, нормальных в общепринятом понимании этого слова среди спецконтингента не более 30 %. Поэтому остальных приходится лечить, во всяком случае, как говорят тюремные медики, исправлять "аномалии психического развития". Зачем? Видимо, чтобы "смертник" еще более отчетливо, трезво представлял весь ужас своего положения.

Помимо психических заболеваний узники Огненного страдают фирменным недугом российской уголовно-исправительной системы (УИС) - туберкулезом. В среднем в тюремном лазарете содержится 20-30 больных.

С 1994 года на больничной койке скончалось 16 "смертников". А всего за это время на погост без крестов и надгробий перебралось 28 человек. Из них четверо сумели самостоятельно привести в исполнение свои смертные приговоры. В сущности, при всей строгости режима у осужденного всегда есть шанс уйти из жизни, хотя бы и самым жестоким, мучительным образом. Но для многих этот вариант становится неприемлем, поскольку в застенках почти каждый зек проникается глубоко религиозными чувствами. Собственно, обращение к Богу - единственный спасительный путь для заживо погребенных. Сюза нередко заглядывают священослужители разных конфессий. Для этого оборудована молельная комната. За колонией закреплен настоятель Успенской церкви города Белозерска.

Осужденные содержатся в камерах по 2-3 человека. Никаких контактов с обитателями других камер. Туалет, прогулка (полтора часа в сутки), баня - все под постоянным приглядом не менее трех контролеров. Передвижение - только выгнув руки назад и с низко опущенной головой. В камере запрещается в течение дня не только ложиться, но и садиться на кровать. Разговор только негромкий. Движения - не резкие. Малейшее нарушение - карцер.

Наказанием, причем чувствительным, считается и лишение работы. На работу здесь ходят в двухместное небольшое помещение - шьют рукавицы. Администрация колонии организует между заключенными трудовое соревнование. Но участвовать в нем могут только те, кто в совершенстве овладел специальностью "швея-моторист". Итоги соревнования подводятся еженедельно. Победители могут расчитывать на моральные поощрения вплоть до свидания с родными.

Обитателям Огненного предоставляется возможность получения высшего образования (заочно). Но из 156 преступников этой возможностью воспользовался пока только один.

Телевизор "смертники" не смотрят. Только слушают радио - и то лишь во время лекций, которые проводят сотрудники. Из всех культурных связей с остальным миром остаются только книги, газеты и журналы. Начальство считает, что библиотека на острове хорошая.

Несмотря на полную безысходность своего положения (а, может быть, именно в силу этого) осужденные иногда решаются рвануть на свободу. В 2001 году двое "смертников" попытались напасть на контролеров, но лишь прибавили к перечню своих статей еще две - попытку побега и угрозу убийством.

На Огненном уверены, что отсюда бежать невозможно. Но, как и другие учреждения УИС России, ОЕ-256/5 подтачивается день за днем, год за годом безденежьем. За свою, прямо скажем, каторжную работу сотрудники (а всего их на Огненном 188 человек) получают от полутора до трех тысяч рублей. И то нерегулярно. Один "смертник" обходится государству в 147 рублей 10 копеек в сутки. Но весь прошедший год на зека выделялось 116 рублей 90 копеек. Это создает свои проблемы.

Впрочем, сами узники, вряд ли считают проблемой потерю 30 рублей в сутки. Их потери измеряются не в рублях. В часах, днях, месяцах, годах...

Есть ли у "смертников" шанс вернуться в свободное общество? Специалисты не исключают, что по отбытии 20-25 лет пожизненный срок можно заменить проживанием в специальных учреждениях социального призрения или в психиатрических клиниках. Врачи и психологи уверены, что по своему физическому и психическому состоянию "спецконтингент" после 20 лет срока навсегда потерян для общества. Возвращение к обычной жизни для "смертника" невозможно. Так ли это? У новой России проверенного практикой ответа на этот вопрос пока еще нет. Она только начала осваивать опыт прошедших столетий - опыт вечной, пожизненной каторги.

Обреченные на жизнь - Грани.Ру, 24.05.2001