Андрея Рублева, великого иконописца, работавшего в начале XV века, Поместный собор Русской православной церкви причислил к лику святых. Однако такое почитание находится в несоответствии с тем небрежением, которое церковь проявляет по отношению к уникальным произведениям мастера, находящимся в ее владении. Речь идет о фрагментах фресок, открытых на стенах небольшого Успенского собора "на Городке" в Звенигороде, и о фресковой росписи Успенского собора во Владимире, созданной Андреем Рублевым и Даниилом Черным в 1408 году. Первый памятник с высокой степенью вероятности приписывается кисти художника, второй - по сути единственное точно документированное его произведение, дошедшее до нас.

Княжеский собор "на Городке", построенный и украшенный росписью около 1400 года, ныне весьма бедный приходской храм. Нельзя сказать, что на уникальные росписи никто и никогда не обращал внимания. В 1918-1925, 1962, 1969-1971 и 1983 годах проводилась реставрация живописи на средства государства. Помимо изображений святых врачей Флора и Лавра, царевича Иоасафа и его учителя преподобного Варлаама, а также ангела, вручающего монастырский устав св. Пахомию, фотографии с которых были опубликованы еще в 1915 году в журнале "Светильник", в последнюю реставрацию были раскрыты ранее неизвестные фрагменты росписи в барабане главы - фигуры Евы, пророка Даниила, праотцев.

Сегодня всего этого видеть нельзя. Службы здесь теперь проходят каждый день, а живопись "уходит". Из-за плохой системы отопления, отсутствия современного инженерного оборудования для поддержания температурно-влажностного режима, фрески покрылись плотным слоем жирной копоти, смешанной с пылью. А из-за отсутствия системы дренажа и гидроизоляции на стенах храма образовался налет солей, которые разрушают и роспись, и камень. Новые реставрационные вмешательства при такой системе эксплуатации не только бессмысленны, но и вредны: с удаляемой грязью неизбежно уходят слои авторской живописи , а то, что остается, оказывается открытым для следующего цикла загрязнений и разрушений. Защитить то немногое, что осталось от памятника, можно только путем его инженерного обустройства и установления жесткого температурно-влажностного режима. Еще одно условие - щадящий режим эксплуатации, то есть проведение здесь только редких праздничных служб. Но об этом церковные власти даже говорить не желают.

Рублевская роспись во Владимире находится в столь же тяжелом положении. Последняя реставрация, завершенная в 1983 году, показала, что больше к фрескам прикасаться нельзя - от живописи сохранился лишь тончайший слой. Единственный путь ее сохранения, как и в Звенигороде, - установление очень бережной системы эксплуатации. Однако все рекомендации и требования реставраторов и органов охраны памятников церковные власти игнорируют. В храме круглосуточно горят свечи и лампады, служатся рядовые службы, копоть и грязь наслаиваются на стены, а на фресках после уборок появляются свежие царапины. Помосты, с которых реставраторы вели регулярное наблюдение за состоянием росписи, разобраны. Церковные власти равнодушны даже к тому, что на живописи Рублева наряду с утратами стали появляться надписи светского содержания типа "граффити".