Когда собраны были блаженные Апостолы, -
произошло там сильное колебание, и веяние рая,
носившееся в сих обителях его, излияло благоухания
свои. Оно помазало проповедников, которые должны
были научить и привести званных на райскую
вечерю, и радуется о приходящих на оную, потому
что любит людей.
Святой Ефрем Сирин
"О рае"

Из прихожей было видно только задние части
находящихся в комнате. В одно мгновение Олег
стал свидетелем чего он стал.
"В узком кругу"
Creator59
"Stulchik.net"

Это рай, рай.

И я, Иоанн увидел святой город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста для мужа своего. (1). Все происходит так, как мы хотим, как никогда и ничего не происходит, все совпадает и скользит, дышит и приподнимается, подчиняется с охотой, совершается безотказно, повторяется бесконечно. В этих текстах устранены препятствия, отброшены комплексы, отменены запреты. Это действительность, подчиненная самой сладостной мечте и неотличимая от нее.

Истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие (2). Кажется, что эти тексты пишутся на едином дыхании, без перебоев и поправок, предоставляются внимающему без перечитываний и сомнений; так выговаривается исповедь, так творится молитва, так изливается сокровенное, маловероятное, едва ли рациональное. И все-таки большинство этих текстов создается для читателя: продемонстрировать изощренность, просимулировать опытность, проиграть воображаемые варианты, проучить тех, кто нас не хочет, не дает, не дается. Так самоутвердимся. Так избавимся. Так преодолеем. Так победим.

...Есть место спасения - сады и виноградники, и полногрудые сверстницы, и кубок полный (...) Обходят их мальчики вечно юные с чашами, сосудами и кубками из текучего источника (...) среди лотоса, лишЈнного шипов, и тaлxa, yвeшaннoгo плoдaми, и тeни пpoтянyтoй, и вoды тeкyчeй, и плoдoв oбильныx, нe иcтoщaeмыx и нe зaпpeтныx, и кoвpoв paзocтлaнныx, Mы вeдь coздaли иx твopeниeм и cдeлaли иx дeвcтвeнницaми, мyжa любящими, cвepcтницaми... (3) В каждый из этих текстов Автор стремится уместить все, все, все. Он сомневается, что окажется способен создать более одного литературного произведения в этой жизни; он сомневается, что читатель, осилив один его текст, изволит прочесть второй; он сомневается, что, единожды породив таких дивных героев, он в силах расстаться с ними и перейти к другим. И потому рассказ не будет окончен, пока Автор не упихнет в него всех пряных чудес, подсказанных жадной фантазией и бесплатными порносайтами. Идеал сюжета видится мне в таком духе: совершеннолетняя сестра насилует несовершеннолетнего брата на сцене переполненного Большого театра под строгим взглядом школьной учительницы, сношающей искуственным пенисом мертвого пуделя. Если я чего-то не учла, Автор обязательно мне подскажет. Вот он стоит за воображаемой кулисой, весь в черной коже, с плеткой в левой руке, с розой в зубах. Палец его выстукивает по клавиатуре то, чего зуб неймет.

И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (4) Почти каждый из этих текстов - будь он длиной в три абзаца или в тридцать страниц - кажется тягучим и бесконечным, ибо пренебрегает законами времени и пространства. То, для чего суккубу не хватило бы и трех дней, совершается восьмиклассником в течение большой перемены; в "огромном зале" две женщины, прикованные кольцами к стенам "друг напротив друга", "обвивают друг друга ногами". Здесь нет физической слабости, нет смущения, нет устали. Шесть партнерш, восемнадцать половых актов, шестьдесят четыре оргазма, ладно, девочки, хватит, мы тут уже двадцать минут возимся, пора и честь знать, антракт-то пять минут как кончился. И ценнее всего, конечно, вот что: здесь нет угрызений совести, нет преступления, не за что наказать. Девственнице, насилуемой черенком топора, нужно двадцать секунд, чтобы начать стонать: "Еще! Еще!"

И насади Господь Бог рай (тгаройеюоу: вертоград, сад) во Едеме на востоцех, и введе тамо человека, егоже созда.(5) Лексика этих текстов вызывает дрожь ностальгии и слезы умиления. Ты еще помнишь слово "пиписька"? Oни помнят. Причем сочетание "пиписьки" с "хуем" кажется им вполне нормальным, ты знаешь. За два абзаца "дырочка" превращается в "манду"; не то чтобы с ней все эти два абзаца делали что-нибудь особенное, нет, это просто автор довозбудился. По этим текстам надо составлять и "Словарь сексуальных эвфемизмов", и "Справочник по вопросам обсценной лексики". Их стилистика порой заставляет вспомнить рекламные нескладушки: донести содержание так важно, что красота формы теряет всякое значение. Впрочем, если помнишь, мы говорили об этом; я утверждала, что тем же страдает эротика всех Толстых, и Бунина, и Куприна, что все они, начав писать о плотском, впадают в косноязычие, теряют чувство стиля, сводят на нет сюжетность; ты говорил, что смелость собственного жеста застилает им очи. Им - не исключено. Здесь же вопрос еще, - смог бы aвтор, если бы хотел? Но интереснее возможного ответа сам факт того, что автор-то и не хочет. Нужды такой не имеет.

И все же - Кто слушает описание рая, тот не может судить о нем; потому что описание рая не подлежит суду. По наименованиям рая можно подумать, что он земный; по силе своей он духовен и чист. (6) Не спеши ставить диагнозы, присмотрись - на самом-то деле тут все нестрашно и безобидно. Это не -мания, но -филия, не -лагния, но -лалия. Все это существует на тех же правах, что и детские рассказы про Черную Руку: ради преодоления страха, слабости, неуверенности, незнания; здесь тоже пугливые повизгивания в темной комнате заканчиваются крепким сном ко всеобщему удовольствию. Здесь есть любовь. Есть обоюдная радость. Есть чувство открытия. Есть всепрощение. Есть гордость. Есть нежность.

Страха нет.

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное. (7).

(1) Апокaлипсис 21:2
(2) Матфей 21:31
(3) Коран 78.31-35; 56.12-19; 28-37
(4) Лука 23:43
(5) Бытие 2:8
(6) Святой Ефрем Сирин, "О рае"
(7) Матфей 5:4