Ну это и так ясно было,что убить хотели.Меня всегда удивляет некоторые явления в российском правосудие,как "я не хотел убивать,просто хотел поранить,и нож случайно в печень(это гарантированная смерть).И в итого неумышленное.Или превышение самообороны,пока тебя не убют,все твои действия по самообороне могут повлечь уголовноу наказание.И все эти пункты,подпункты,сложение,вычитание,и в итоге за полный нуль. Хочеться надеяться,что мужик выкарабкаеться.

У этой страны с лозунгом"Фашизм без границ"-нет будущего!

Отчего же сегодня происходит такая моральная деградация, откуда этот страх, это лизоблюдство, эта продажность? Ведь мы все выросли на одних и тех же нравственных примерах, мы все читали одни и те же книги, одни и те же стихи. Отчего самая просвещенная, самая активная часть общества потеряла свои моральные ориентиры. Как они оказались в этом сумрачном лесу? И найдется ли для них свой Вергилий? Наша же задача — не последовать за ними в их лес карликовых берез. Вспомним, что в царской России жандармских офицеров не приглашали в офицерские собрания, не подавали им руки и отказывали им от дома. Можем ли мы делать вид, что ничего не изменилось в наших отношениях с теми, кто вступил в «Правое дело», «Справедливую» и «Единую Россию», кто продал кремлевским паханам свой голос, свой разум, свою совесть? Пусть себе спасают свой «жалкий Рим», нам же надо спасать наш общий дом, нашу страну. Что мы можем противопоставить захватившей власть группировке, обладающей, как кажется на первый взгляд, огромным потенциалом устойчивости? И этому размывающему границы добра и зла «питательному бульону», замешанному на лжи, предательстве, продажности? Я не скажу ничего нового. Я только повторю слова Андрея Дмитриевича Сахарова. Единственно правильной, единственно разумной позицией человека, противостоящего диктатуре, была и остается позиция нравственная. Позиция, основанная на ценностях, а не на выгоде. Общество не может выжить без идеалов, без правды, без свободы. И задача интеллектуальной части этого общества показать людям выход из сумрака. Обсудить на форуме ГАРРИ КАСПАРОВ

Россия - страна, опасная для жизни.

До сих пор я от Вована не слышал доброй шутки и веселого смеха, постоянно на лице гримаса злобы, иногда заботы, даже нежные чуства к ребенку выразил через поцелуй в живот мальчика. Россияне, вам не страшно, что у "лидера нации" такое людоедское выражение лица? Жить в России без связей, быть нормальным гражданином-подвиг.

http://www.ingushetia.org/news/16834.html

=«Приходили люди и обнимали меня» Галина Мурсалиева, 27.11.2008 18:38 Наши читатели помогли Вахе Бузуртанову поверить в благотво-рительность без «пятого пункта» Был такой момент, когда мне лично ситуация казалась совершенно беспросветной. Волонтеры из Ингушетии говорили о том, что благотворительные фонды Москвы дискриминируют больных людей сразу по целому ряду факторов. Не детский возраст, «не перспективный диагноз», не московский адрес прописки, не титульная национальность (каждый из этих параметров мог, по их словам, оказаться поводом для отказа в помощи человеку в беде). Инвалид 1-й группы Ваха Бузуртанов не проходил ни одного из перечисленных барьеров: 29 лет, диагноз «компрессионный перелом позвонков шейного отдела», прописан в селе Сурхахи (в 20 минутах езды от Назрани), по национальности — ингуш. Не поверив волонтерам, я сама стала обзванивать фонды и убедилась в том, что факт фильтрации очевиден. По крайней мере один из «наци-благотворителей» озвучил мне это без эвфемизмов, к которым прибегали остальные: «Нашим спонсорам не понравится, если мы станем помогать ингушу». (Подробности — в публикации «Благотворительность. Пункт пятый…», «Новая газета», № 55.) — День, когда вышел номер «Новой газеты» с публикацией обо мне, я не забуду никогда, — говорит Ваха, — я как будто с войны вернулся… Люди шли и шли ко мне в палату — разных возрастов, национальностей, явно разного достатка. Женщина по имени Люба сразу же отдала мне 7 тысяч рублей, мужчина, не назвавшись, отдал 3, бабушка, которая сказала, что работает в другой больнице гардеробщицей, принесла горячие сосиски и целую пачку бахил… Но не в том даже дело, кто и что приносил, а в том, что люди со мной разговаривали, обнимали, говорили: «Мы знаем точно, что ты поднимешься!» Напомню: острота ситуации заключалась в том, что Ваху со дня на день могли выписать из московской городской клинической больницы № 19. Прежде волонтерам удавалось собирать необходимые суммы на его лечение — на занятия ЛФК, на массаж, просто на жизнь. На этот раз не получалось ничего. Если сложить деньги, которые получают сам Ваха и его мама-пенсионерка, получается 6 тысяч 200 рублей в месяц. Если бы было что продать, они бы продали, но они уже продали все: имущество, а позже дом — шел пятый год со дня автокатастрофы, превратившей 24-летнего молодого специалиста с новеньким дипломом инженера и кучей талантливых проектов в голове в обездвиженного, беспомощного, абсолютно зависящего от мамы инвалида. С того дня он выдержал семь тяжелых операций и тысячи болезненных процедур. И не сдался. Ваха все время занимался — до изнеможения. Руки подчинились на третий год усилий — не так, конечно, как до катастрофы, но все-таки стали послушны. Ноги, в конце концов, — тоже, и случилось это по-настоящему как раз за несколько дней до нашей публикации о Вахе. В больнице он сделал первые шаги — сначала два, потом четыре, рекорд — двенадцать. Конечно, без тутора, специального технического устройства, к которому крепятся ноги, и без брусьев он пока не может встать… И выписка из больницы на тот момент обнулила бы все его достижения и усилия: без лечебной физкультуры у человека с таким диагнозом стремительно развивается обратный процесс, происходит атрофия конечностей, снова наступает неподвижность. Наши читатели продержали Ваху в больнице три месяца! Тем временем фонд «Созидание» (о работе фонда и его замечательных руководительницах Елене Смирновой и Ирине Манохиной «Новая» рассказывала в публикациях «Полеты Муравья» от 10 марта 2005-го и 5 марта 2007 года) подарил Вахе немецкую коляску фирмы МЕYRА. — Прежняя коляска такая тяжелая была, мои руки это все на себе выдержали, — говорила мне мать Вахи Мовлатхан Аушева. — Чтобы в лифт посадить или из здания на солнышко летом вывезти, и он, и я столько сил тратили… Я уж не хочу вспоминать про вокзалы… А теперь Ваха только жмет на какую-то кнопку и носится по больнице — повороты, задний ход… Все сам! Это как автомобиль здоровому подарили… Спасибо добрым людям…= К сожалению, это исключение, не правило, надеюсь, что это пока...

При таких обстоятельствах могу сказать только одно

Бекетову - полный респект.