Несмотря на неопределенность ситуации вокруг Косово, стремление мирового сообщества сохранить территориальную целостность Македонии и достаточно непростую экономическую и политическую ситуацию в самой Албании, можно говорить о возникновении международной албанской политической и предпринимательской элиты. В будущем именно она может оказывать решающее влияние на ситуацию на Балканах. Поэтому стоит уже сейчас посмотреть, что могут предложить албанцы миру сегодня, как выглядит их политическая элита, каково соотношение возможностей между североалбанскими и южноалбанскими лидерами в самой Албании,между албанской элитой в Тиране и лидерами албанцев в Косово, между руководителями косовских и македонских албанцев.

После знаменитого бунта вкладчиков рухнувших финансовых пирамид, на некоторое время сделавшего Албанию одной из самых часто упоминаемых в мировых новостях стран, это государство представляет из себя весьма странную политическую и экономическую конструкцию. Собственно, это не новость. Албания поражала европейцев всегда, тем более в ХХ веке.

Довоенный архаичный режим короля Ахмеда Зогу расплачивался с соседними государствами территорией в обмен на политическую и военную поддержку. После войны Энверу Ходже удалось построить здесь социализм, о котором и мечтать не могли самые ортодоксальные коммунистические лидеры советского блока: строй абсурда, тотальной нищеты, полной герметичности, нелепого восприятия окружающего мира, превратившего Албанию в страну тысяч бомбоубежищ, изуродовавших прекрасные горные и морские пейзажи. И все же это во многом был еще и клановый социализм, обеспечивавший преимущество представителей более отсталого юга страны.

Поэтому вполне закономерно, что "перестройка" наследника Ходжи Рамиза Алии привела к появлению на политической арене бывшего личного врача диктатора, северянина Сали Бериши. Бериша, заявлявший о себе как о демократе и ставший первым президентом посткоммунистической Албании, высвободил укрощенную в коммунистические времена клановую энергию - и Албания быстро превратилась в страну, где под оболочкой политической конкуренции и межпартийной борьбы кроется состязание кланов, противостояние регионов.

После начавшегося на юге бунта вкладчиков партия Бериши проиграла выборы социалистам - партии, созданной бывшими функционерами Албанской партии труда(АПТ). Лидер социалистов Фатос Нано стал новым премьер-министром страны, а полномочия нового президента Реджепа Мейдани оказались значительно урезанными. Сегодня у власти реформаторское крыло СПА во главе с премьером Илиром Метой. Но позиции Бериши по-прежнему сильны на севере страны, на границах с Косово.

Каждый, кто хотя бы побывал однажды в Албании и Косово, понимает, насколько условен лозунг вхождения сербской автономии в албанское государство. Приемлемо говорить об объединении, может быть, даже и о присоединении Албании к Косово. Ведь находившийся в составе титовской Югославии автономный край развивался совсем по другим законам, чем ортодоксально-коммунистическая Албания. Оставаясь одним из самых бедных регионов СФРЮ, Косово тем не менее на себе ощутило преимущества "социализма с лицом Иосипа Броз Тито".

К тому же в крае весьма развито гастарбайтерство, значительные общины косовских албанцев есть на Западе. Пока их единоплеменники в Албании могли передвигаться разве что между Дурресом и Тираной, косовские албанцы не просто посещали Германию или Швейцарию, но и подолгу жили в этих странах. Поэтому руководителям косовских албанцев куда проще объясняться с Западом, чем политикам в Тиране, поэтому косовские албанцы начали заниматься бизнесом в Албании намного быстрее и лучше, чем местные жители, поэтому лидеры косовских албанцев намного более понятны для Запада, чем Сали Бериша или Фатос Нано. В особенности это относится к президенту самопровозглашенной Республики Косово и победителю недавних местных выборов в крае Ибрагиму Ругове.

Когда я впервые увидел Ругову - это было в Приштине в 1989 году - его политическая карьера только начиналась. Литературовед, осмелившийся бросить вызов режиму Милошевича, исключенный из партии и бойкотируемый всей югославской прессой, Ругова только вырабатывал свою концепцию сопротивления и собирал единомышленников в ставшим на многие годы штабом косовских албанцев небольшом одноэтажном здании Союза писателей Косово. Обаятельный интеллектуал в неизменном шейном платке, Ругова напомнил мне балтийских или украинских писателей, тогда также активно участвовавших в политической жизни своих стран. Однако, в отличие от многих коллег, Ругова оказался прежде всего политиком, выработавшим собственную концепцию параллельного существования албанского общества в контролируемом сербами крае. Жизнь всего населения практически в подполье, где все свое - президент Ругова, правительство, школы, больницы, роддома, автоинспекция.

Но в самой идее Руговы скрывалось разрушающее ее обстоятельство: за несколько лет выросло целое поколение молодых людей, и не подозревающих, что они живут в Югославии, не знающих сербского языка, никогда не соприкасавшихся с сербами. Создание Армии освобождения Косово (АОК) и было концом стратегии, позволившей называть Ругову "балканским Махатмой Ганди". Свою роль сыграло и желание новых албанских лидеров уменьшить влияние "северян" - у Руговы были близкие отношения с экс-президентом Беришей, а новая власть помогала лидеру АОК Хашиму Тачи, оказавшемуся в результате главной фигурой власти, установленной албанцами после ухода из Косово югославской армии.

И все же местные выборы продемонстрировали, что значительное число населения остается приверженцами партии Руговы и именно он может в случае легитимизации власти в Косово стать лидером этого образования. Время радикалов среди косовских албанцев проходит, и нынешние события на македонско-косовской границе - еще одна попытка продлить их существование.

Определение судьбы Косово во многом может помочь решению албанского вопроса в Македонии, где албанцы уже составляют более четверти населения и, разумеется, имеют куда больший естественный прирост, чем македонцы. Очевидно, что третьей албанской державы на Балканах уже не будет. Это понимают, вероятно, и руководители македонских албанцев. Тем не менее лидеры Демократической партии албанцев(ДПА) утверждали, что из государства македонского народа (в котором обеспечиваются права национальных меньшинств) Македония должна стать государством двух народов, ее конституция должна быть переписана по бельгийскому образцу, Македония должна стать федеральным государством и т.п. Под влиянием событий в Косово ДПА стала ведущей партией македонских албанцев, оттеснив другую крупную организацию - Партию демократического прогресса. Однако после успешного выступления на парламентских выборах в 1998 году ДПА вошла в новую правящую коалицию, ее лидер Арбен Джафери стал одним из самых влиятельных политиков в стране. На сегодняшний день албанские лидеры Македонии, вероятно, действительно заинтересованы именно в преобразовании страны в государство двух народов, что фактически уже и происходит на местном уровне.