Шпионский процесс в Тампе идет уже вторую неделю. Федеральные прокуроры Терри Фэрр и Лора Ингерсолл не торопятся. Появляясь каждое утро в зале суда с тяжелыми кожаными кейсами в руках, они вызывают свидетелей, повествующих о собственном опыте сотрудничества с советской разведкой.

В пятницу состоялся допрос Бориса Южина - двойного агента, выданного Олдричем Эймсом и Робертом Ханссеном. 59-летний Южин никогда не встречался с обвиняемым. Зато он рассказал много интересного о собственной карьере в КГБ. Предложение поступить на службу в разведку Южин получил в 1967 году, будучи молодым многообещающим ученым. "Я был патриотом своей страны, - заявил он суду. - Я был романтиком. Я был типичным продуктом советской системы. Я был готов пожертвовать жизнью на благо народа".

Изучив ремесло разведчика в Краснознаменном институте, Борис Южин в 1970 году впервые отправился в США по программе научных обменов. Он по сей день помнит напутствие своего московского шефа. "Борис, - якобы сказал тот, - если ты хочешь успешно выполнить задание в Америке, ты должен научиться ненавидеть их".

Прозрение наступило, по словам Южина, в библиотеке Калифорнийского университета в Беркли, где он прочел книги советских диссидентов и осознал, что его идеология "основана на лжи". В итоге он вступил в контакт с ФБР и вернулся в 1976 году в СССР уже двойным агентом. Спустя два года он был направлен в новую командировку, на сей раз в Сан-Франциско под "крышей" корреспондента ТАСС. По словам Южина, в его задачу входили вербовка новых агентов, сбор политической информации и организация, как он выразился, "грязных трюков" - действий, способных скомпрометировать американских политиков, которые особо не нравились Москве. Южин, однако, не стал уточнять, чью именно карьеру он пытался таким образом испортить и какие именно методы применял. По окончании командировки он снова вернулся в Советский Союз и в 1986 году был арестован. Его процесс был закрытым и продолжался два дня. В отличие от других выданных Эймсом и Ханссеном агентов, осужденных к высшей мере, Южин был приговорен к 15 годам лишения свободы, из которых отбыл шесть, после чего был освобожден по амнистии и ныне живет в США.

В тот же день перед судом предстал другой свидетель обвинения - Клейтон Лонтри, бывший морской пехотинец, отбывающий тюремный срок за шпионаж. Лонтри было 22 года, когда в 1984 году его послали охранять американское посольство в Москве. Будучи индейцем, бедняга не смог завести себе друзей среди сослуживцев, впал в меланхолию, истосковался и запил, но вскоре познакомился с очаровательной русской сотрудницей посольства Виолеттой Санни. О своей лав-стори охранник должен был немедля известить начальство, однако не сделал этого, дорожа, как он объяснил, послужным списком.

Клейтон и Виолетта проводили долгие часы в прогулках по московским паркам и подземным дворцам метро. Наступил момент, когда возлюбленная познакомила американца со своим старшим другом, которого она назвала "дядя Саша". Новый знакомый был чрезвычайно приветлив и живо интересовался делами посольства, в частности, планом здания и списком сотрудников. Лонтри добыл и то и другое. "Ну как, принес мне что-нибудь?" - спрашивал его дядя Саша при каждой встрече. И Клейтон, несмотря на муки совести, приносил - он говорит, что был стеснен в средствах, а дядя Саша платил ему в зависимости от ценности товара от 20 до 500 долларов.

Впоследствии Лонтри был переведен на охрану другого объекта - посольства США в Вене. Дядя Саша настиг его и там и передал с рук на руки своему коллеге по имени Джордж, который тотчас поручил ему установить в посольстве прослушку, а также составить список дипломатов, особо отмечая "слабости" каждого. Нервы бедного морского пехотинца не выдержали, и он пошел сдаваться. Военный суд приговорил его к 30 годам тюрьмы, из которых Лонтри отбыл почти 9.

Джордж Трофимофф никоим образом не был связан и никогда не встречался ни с Южиным, ни с Лонтри. Однако защита обещает доказать, что у всех троих были одни и те же руководители в КГБ. Имена этих руководителей уже названы: Анатолий Киреев и Виктор Чернышев.

В понедельник наконец состоялось предъявление важнейших улик и важнейшего свидетеля против Трофимоффа. В суд явился агент ФБР Дмитрий Дружинский - человек, усадивший отставного полковника на скамью подсудимых. Уроженец Израиля Дружинский прослужил в контрразведке 31 год и сейчас на пенсии. Тем не менее показания он давал в гриме: густых накладных бровях, фальшивых усах и громадных очках.

Дружинский показал, что для выведения Трофимоффа на чистую воду он придумал хитроумный план. В письме, датированном 10 июля 1997 года, некие "старые друзья" сообщали полковнику о таинственном исчезновении некоего аналитика КГБ, прихватившего с собой документы, которые могут вывести ФБР на Трофимоффа. Дабы принять меры предосторожности, друзья предлагали встретиться и обсудить создавшуюся ситуацию. Трофимофф должен был позвонить по указанному номеру из телефона-автомата, а письмо уничтожить сразу по прочтении. Обвиняемый, однако, письмо не уничтожил - написанное от руки каллиграфическим почерком, оно было найдено у него дома при обыске и предъявлено суду. Дружинский показал, что лично сочинил, написал и доставил послание и что адресат ровным счетом никак на него не отреагировал.

Тогда Дружинский стал звонить полковнику домой, представляясь сотрудником советского посольства Игорем Галкиным. Все эти звонки, натурально, записаны на пленку, и жюри присяжных получило возможность прослушать записи. Поначалу Трофимофф решительно отказывался от каких бы то ни было контактов, заявляя, что понятия не имеет, о чем идет речь, что верой и правдой служил в американской армии и что готов поклясться на Библии, что не делал ничего предосудительного. На сообщение о сбежавшем "старшем аналитике" полковник ответил, впрочем, несколько неожиданным вопросом: "Что ж вы не пристрелили аналитика?"

Постепенно, с большим трудом Дружинский втирался в доверие к своей жертве. Трофимов стал называть его "Игорек". В его репликах стали попадаться фразы, как будто подтверждающие подозрения. Например, такая: "Любой контакт с вами для меня равносилен самоубийству". Тем не менее от личной встречи Трофимофф решительно уклонялся.

Дружинский не унывал - он сочинил еще более угрожающий сюжет. Будто бы офицер КГБ, лично встречавшийся с полковником, оказался предателем и сбежал на Запад. Советское же правительство обеспокоено возможностью утечек информации о деятельности КГБ на Западе, поскольку опасается, что эти утечки могут послужить поводом для прекращения иностранной финансовой помощи. Но Трофимов и тут не дрогнул, заявив, что не хочет провести остаток жизни в тюрьме.

В общей сложности Дружинскому потребовалось полтора года на то, чтобы все-таки уломать старика. В феврале 1999 года он согласился приехать в мотель Comfort Inn неподалеку от своего дома. Это была первая из серии встреч, завершившихся арестом Трофимоффа в июне прошлого года. Обвинение утверждает, что видеозапись этих бесед полностью изобличает полковника. В понедельник и вторник присяжные увидели первые эпизоды этой записи.

Он русский - но что это объясняет? - Грани.Ру, 07.06.2001