Судебный процесс по делу Роберта Ханссена, который должен был начаться 5 марта, отложен до конца мая. Об этом в совместном ходатайстве суд просили обе стороны. В документе сказано, что обвинение и защита пришли к соглашению о сотрудничестве. Это означает, что Ханссен начал давать показания.

В том, что так оно и будет, сомневаться не приходилось. Следствию нужны показания Ханссена. Без его признаний американские спецслужбы не в состоянии решить все проблемы, связанные с ликвидацией последствий инкриминируемой ему деятельности и укреплением режима внутренней безопасности. Платой за сотрудничество будет жизнь. После разоблачения Олдрича Эймса Конгресс восстановил смертную казнь за шпионаж, ограничив ее применение теми случаями, когда предметом шпионажа стали ядерные секреты США или когда действия шпиона повлекли за собой гибель агентов американской разведки. Дело Ханссена - второй случай.

Кроме того, следователям желательно, чтобы Ханссен признал себя виновным и тем облегчил обвинению бремя доказательства. Несмотря на заявления, что предварительное следствие располагает "исчерпывающими" свидетельствами, несмотря на обличения, с которыми выступили высшие должностные лица США, включая президента, доказательная база дела страдает некоторыми существенными изъянами. Прежде всего, обвинение должно раскрыть свои источники. Но делать этого оно не станет, потому что источником, без сомнения, был крот в центральном аппарате СВР. Это будет сделано лишь в том случае, если агент уже скомпрометирован и/или арестован или же находится вне пределов досягаемости российского правосудия.

Пока непонятно также, куда делись деньги - те 600 тысяч долларов, которые Ханссен якобы получил от Москвы за свою работу. Сыщики ФБР перевернули дом и служебный кабинет Ханссена, но нашли пока лишь выписки из банковский счетов в двух швейцарских банках - Credit Suisse и Bank Leu. Следствие сомневается, что сможет получить полную информацию по этим счетам: швейцарские власти могут счесть дело недостаточно убедительным для нарушения банковской тайны. Корреспондент АР на прошлой неделе сгоряча сообщил, что в доме обнаружены пачки денег в долларах и другой валюте, ювелирные изделия и поддельные паспорта на вымышленные имена. Однако выяснилось, что все эти предметы не обнаружены, а лишь значатся в ордере на обыск. Что действительно найдено - это оружейный арсенал, в том числе автомат АК-47, и закодированные компьютерные дискеты, к которым следствию, надо полагать, хотелось бы получить от Ханссена ключ. Среди действительно изъятого имущества числятся также непочатая бутылка "Столичной" водки и фотография актрисы Кэтрин Зета-Джонс, не так давно ставшей женой Майкла Дугласа. Пока неясно, каким образом обвинение намеревается использовать эти предметы против Ханссена.

Соглашение о сотрудничестве предполагает, что защита получит доступ ко всем материалам предварительного следствия. Нет сомнения, что адвокаты постараются воспользоваться этой возможностью с максимальной пользой для своего клиента. Ханссен, как утверждает обвинение, передал Москве секретные документы "высокой значимости". Если защита будет хоть в какой-то мере строить свою линию на содержании этих документов - скажем, оспорит их "значимость", - то обвинение может снять некоторые эпизоды, дабы избежать разглашения секретов хотя бы и in camera (в закрытом заседании).

Решение отложить начало суда почти на три месяца говорит о том, что торг продолжается. ФБР и ЦРУ хотят убедиться в качестве показаний обвиняемого и успеть проверить их. Защита попытается добиться исключения из материалов дела возможно большего числа улик и оставить лишь те из них, которые были получены в ходе санкционированной судом слежки за Ханссеном. Адвокат Плато Качерис может, в частности, потребовать исключить самое первое из приписываемых Ханссену посланий - именно в нем раскрываются имена трех сотрудников КГБ, завербованных американцами, но именно оно-то и непонятно откуда взялось.

Практика показывает, что обвиняемый в шпионаже, если он действительно шпион, как правило, вступает в сделку с обвинением. (В ней, разумеется, нет ничего противозаконного - это абсолютно легальный способ взаимодействия сторон. Так, например, Моника Левински была вынуждена дать показания большому жюри под страхом уголовного преследования за лжесвидетельство, которое она совершила, подписывая свои письменные показания. Прокуроры, расследующие сейчас дело о президентских помилованиях, ведут переговоры с одним из главных фигурантов, Дениз Рич, которая воспользовалась Пятой поправкой к Конституции, освобождающей гражданина от показаний против самого себя.)

Следствие обычно собирает доказательства в таком количестве, какого хватает на несколько пожизненных сроков. Часто предметом торга служит участь родственников-соучастников. В случае Эймса это была его жена, отбывшая 5-летнее заключение и уже вышедшая на свободу. В случае Джона Уокера, офицера ВМС США, признавшего себя виновным в шпионаже в пользу Москвы в 1985 году и приговоренного к пожизненному заключению, - его сын Майкл, получивший 25-летний срок. Один из немногих примеров отказа от сотрудничества - Ларри Чин, обвиненный в 1986 году в шпионаже в пользу Китая. За две недели до оглашения приговора он покончил самоубийством. В 1999 году году сотрудник ядерной лаборатории в Лос-Аламосе Вэнь Хо Ли услышал от следователей вопрос: "А вам известно, кто такие супруги Розенберг?" Не дождавшись ответа, следователь объяснил, что Розенберги отказались сотрудничать с властями. "И знаете, что с ними произошло? Их казнили на электрическом стуле, Вэнь Хо". Впоследствии директор ФБР Луис Фри признал эту тактику запугивания недопустимой. Дело о шпионаже развалилось, Вэнь признал себя виновным в нарушении режима секретности, освобожден из-под стражи и сотрудничает со следствием.

Между тем администрация США все еще не решила, требовать ли ей отъезда одного из сотрудников вашингтонской резидентуры СВР. Следствие утверждает, что имена связников Ханссена ему известны. После ареста Эймса Вашингтон и Москва, как известно, обменялись такими любезностями. Вопрос находится в компетенции госсекретаря Колина Пауэлла. На каирской встрече с Игорем Ивановым, как в один голос уверяют обе стороны, дело Ханссена не обсуждалось.