Концепция реструктуризации звучит красиво и выглядит весьма рыночно. Предполагается отделить естественно-монопольные бизнесы (транспорт и диспетчеризацию электроэнергии, то есть собственно сетевое хозяйство РАО) от бизнесов потенциально рыночных - генерации и сбыта. Фактически под приватизацию и продажу после акционирования и "дооценки активов компаний до их реальной рыночной стоимости" подпадают все предприятия, генерирующие энергию, - от огромных ГЭС до районных котельных. А также региональные АО-энерго - организации, призванные заниматься сбытом электроэнергии потребителю и ведающие распределительными сетями.

Одновременно запланировано сосуществование двух рынков - нового с относительно свободно формирующимися ценами, учитывающими спрос-предложение, и другого, старого и "нерыночного" рынка оптовой торговли электроэнергии, сохраняющего государственное регулирование посредством установленных тарифов (на базе издавно существующего ФОРЭМа). Авторы концепции предполагают, что "нерыночный рынок" мягко и постепенно приведет всех его участников к рынку рыночному и на деле будет иметь место разгосударствление, а точнее - дерегулирование рынка, на котором диктуемые тарифы будут сменяться экономически целесообразно формируемыми и потому свободными ценами. Ну а как следствие - здоровая конкуренция, прибыли, инвестиции, модернизация производств. В общем, все прелести последствий рынка, процветание по формуле "капитализм плюс электрификация всей страны".

Существует, правда, оговорка, по которой свободный рынок, впрочем, опять-таки будет не совсем свободным и рыночным. Так как цены на нем будут формироваться не прямые договорные, а в заданных рамках. То есть цена возникает не свободно в ходе сделки между покупателем и продавцом, а формируется целенаправленно, отталкиваясь от установленной равновесной цены, выводя ее из наименьшей цены предложения и наибольшей цены спроса (по аналогии с ценой отсечения на рынке ГКО, которую каждую торговую сессию устанавливал для участников торгов уполномоченный государственный орган). Задавать рамки (то есть объявлять равновесную цену), понятно, будет все то же РАО ЕЭС, и таким образом оно остается абсолютным монархом в новой, псевдорыночной ситуации.

Почему монархом, а точнее - диктатором, и почему в "псевдорыночной"? По одной и очень простой причине: потому что забирает себе, что называется, державу и скипетр. Поскольку оставляет за собой весь транспорт электроэнергии и диспетчеризацию, становясь соответственно системным оператором сетей и вновь организованного рынка. Попробуйте свободно купить или продать нечто, что нельзя увезти самолетом, пароходом или на оленях, даже если "оленем - лучше". А можно передать только по проводам, и только от хозяина проводов зависит, кто, что, когда и за какую плату будет перевозить.

Эту ситуацию уже проходила отечественная нефтяная, в прошлом тоже монопольная промышленность, когда расчленение отрасли на частные компании выявило монополию одного технологического звена - "трубы" и ее единственного хозяина - "Транснефти". Какие протекционистские, коррупционные, да и просто криминальные бури бушевали тогда, в начале-середине 90-х, вокруг трубы и ее владелицы "Транснефти", задним числом нет нужды вспоминать. Но если даже и спустя годы смена главы "Транснефти" проходит не иначе как руками спецназа - стоит понимать, что такое монополия на транспорт продукта.

Ясно, что условия продажи, цены и даже само присутствие агентов на предполагаемом рынке электроэнергии будут "условно освобожденными".

Что же в таком случае дает подобная реструктуризация российской энергетике в целом и РАО в частности? Если А (генерация) упало, да еще и Б (сбыт) пропало, кто остался "на трубе"? Правильно, РАО. Кроме диктата над остальными участниками всего технологического и коммерческого процессов, такая позиция имеет массу выгод - начиная с того, что поддержание в рабочем состоянии сетей значительно менее капиталоемко, нежели производящих мощностей и системы сбыта. РАО таким образом отсекает не столько немонопольные, сколько неприбыльные части корпоративного бизнеса. Кому, скажите на милость, нужна генерация - с ее устаревшими основными фондами (Анатолий Борисович любит приводить такой факт: сегодня на многих станциях стоят агрегаты производства 1938 года), с десятками тысяч мелких, нерентабельных и просто убыточных мелких генерирующих станций? А бизнес-привлекательных объектов, таких как Костромская или Саяно-Шушенская ГЭС, немного. И РАО, кстати, оговаривает за собой право в части объектов генерации остаться в качестве владельца или совладельца. Надо полагать, это будут не дворовые котельные.

Что с ними станется - понятно любому. По стране умрут тысячи, если не десятки тысяч мелких и средних предприятий энергетики. А это потянет за собой коллапс уже десятков, если не сотен тысяч предприятий-поставщиков. Ну, сколько при этом безработных появится - и говорить нечего, и не где-нибудь в крупных городах, а прежде всего в глубинке, где другой работы найти невозможно.

Крупные предприятия, сохранившись, заполучат себе букет проблем: начиная с битвы за топливо в одиночку ( все-таки когда Вяхирев с Чубайсом договариваются в окружении секундантов из правительства и президентской администрации - это совсем другая ситуация) и заканчивая поиском уже хотя бы каких-нибудь инвесторов. И далеко не на конкурсной, как уверяют топ-менеджеры РАО, а на глубоко коррупционной основе (то-то разгуляй для лопающихся трестов и "проектов века", а заодно с ними - откатов, оффшоров и "помоек").

Критики чубайсовской концепции - от либералов до главы Минатома и замминистра энергетики - сходятся в одном: предлагаемая реструктуризация РАО ЕЭС будет иметь своим итогом предельно жесткую вертикально-интегрированную частную сверхмонополию, пусть и с государственным участием. Но роль государства будет четко ограничена корпоративным интересом, а корпоративный интерес и прибыли не будут ограничиваться ничем.

На фото: Анатолий Чубайс на электростанции (с сайта www.chubais.ru)