Территориальный спор Москвы и Токио можно сравнить с японской борьбой сумо: два тяжеловеса, обхватив друг друга, топчутся на месте. В этом лишенном внешней динамики, но полном внутреннего драматизма состязании нужно вытолкнуть соперника за пределы жестко очерченного круга. 31 декабря 2000 года безрезультатно завершился очередной раунд этого более чем полувекового поединка.

После того как в ноябре 1997 года Борис Ельцин и японский премьер Рютаро Хасимото на "встрече без галстуков" в Красноярске пообещали "приложить максимальные усилия для подписания мирного договора к 2000 году", многие и в России, и в Японии расценили это как вполне конкретный сигнал: две ведущие державы Азиатско-Тихоокеанского региона войдут в третье тысячелетие, наконец-то урегулировав территориальную проблему.

Однако этого не случилось. Во время неофициальной встречи двух лидеров в Каване в апреле 1998 года обсуждение мирного договора заняло не более 15 минут. Полное отсутствие каких-либо подвижек с российской стороны японский премьер пытался компенсировать выдвижением новой идеи, получившей название "гонконгского варианта": Россия признает японский суверенитет над Южными Курилами, однако на какое-то, возможно, весьма продолжительное время сохраняет над ними административный контроль. Москва эту идею отвергла.

Протоптавшись после Красноярска на месте более трех лет, ни та ни другая сторона не смогла вытолкнуть соперника из круга его собственных принципов. Между тем боевая ничья в последнем раунде "диалога глухих" может обернуться общим поражением. В обеих столицах все громче говорят о том, что после "рубежа 2000 года" японо-российские отношения войдут в новую фазу: эра дружбы "Бориса и Рю" сменится эпохой "холодного мира".

Внешне пока все выглядит вполне обнадеживающе: сменивший Ельцина Владимир Путин менее чем за год успел четырежды встретиться с японским премьером Иосиро Мори, что стало абсолютным рекордом в двусторонних отношениях. Первая встреча Путина и Мори состоялась в Санкт-Петербурге в апреле, вторая - на саммите "большой восьмерки" на Окинаве в июле, третья - в сентябре в Токио, во время официального визита российского президента, и наконец, последняя - в ноябре, на саммите АТЭС в Брунее.

Однако, как известно, количество не всегда переходит в качество. Уже сентябрьский визит Путина в Токио зародил у японцев серьезные сомнения в магии числа 2000. При всем обилии подписанных соглашений (15 документов) токийский саммит ни на шаг не приблизил стороны к устранению главного раздражителя в двусторонних отношениях. Разочарование Токио тут же вылилось в шпионский скандал с российским военно-морским атташе. Подобного инцидента не было с 50-х годов, когда двусторонние отношения находились в состоянии "холодного мира".

По мере того как до конца 2000 года оставалось все меньше времени, в заявлениях японской стороны все больше стала прорываться досада. "Стыдно, что мы вступаем в ХХI век без мирного договора",- сетовал в беседе с российскими журналистами официальный представитель японского МИДа Кавамура, прилетевший в ноябре в Москву вместе с министром иностранных дел Иохэем Коно. За две недели до нового года сам Коно в Токио заявил, что не понимает российскую позицию, и сообщил, что приедет в Москву 16-17 января 2001 года (а не в декабре уходящего года, как ожидалось ранее). Тем самым глава японского внешнеполитического ведомства дал понять - в Токио окончательно расстались с "красноярскими иллюзиями".

Находящиеся под российской юрисдикцией четыре южнокурильских острова - Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи - принадлежали Японии 90 лет до того, как в августе-сентябре 1945-го были захвачены советской армией. Логика японской стороны остается неизменной - необходимо восстановить историческую справедливость и вернуть острова Японии. Российская позиция же претерпела некоторые изменения: от брежневской формулы "территориальной проблемы нет" до горбачевско-ельцинского признания, что проблема существует и ее нужно решать. Той же позиции придерживатся путинская дипломатия.

Однако сегодня этого уже недостаточно. Москва и Токио подошли к такому этапу, когда разрубить гордиев узел можно только наступив на горло собственной песне и проявив недюжинную политическую волю. Кто это должен сделать - Япония или Россия? Каждая из сторон рассчитывает, что на уступки пойдет оппонент. Поединок сумо продолжается.