Подданные, понятно, должны жить по закону. Номенклатура - соответственно, по Основному Закону. Борис Ельцин подарил себе и номенклатуре этот Закон.

Накануне государственного переворота сентября-октября 1993 года Ельцин имел недурной рейтинг и кредит доверия региональных элит и формирующихся финансово-промышленных групп. Однако у него не было легитимных рычагов власти. Эти рычаги первый президент РФ получил вместе с конституцией 1993-го, которую с помощью массовых фальсификаций Кремль протащил через референдум 12 декабря. Шокированное октябрьской танковой канонадой общество поддержало проект конституции лишь 30 процентами голосов, но этого хватило.

На пепелище расстрелянного Дома Советов возникли институт президентства с гипертрофированными полномочиями и ручной двухпалатный парламент. Процедура импичмента сделалась невыполнимой. Право выдвигать кандидатуру утверждаемого Думой премьера стало исключительной прерогативой президента. Конституция заботливо обошла вопрос об ответственности главы государства и нижней палаты за результаты деятельности кабинета министров. Далее, председатель правительства был Конституцией лишен права самостоятельно формировать свою команду. Вице-премьеры и ключевые министры назначаются главой государства, формально - по предложению премьера. Реально кабинет формируется путем закулисных сделок между правительством, президентской администрацией и большинством нижней палаты. Конституция об этом благоразумно умалчивает. Равно как и о том, что кадровые назначения в силовых ведомствах (а также в Минюсте) и вовсе вне компетенции главы правительства.

Президент наделен правом произвольно менять институциональные очертания власти. Ввел же Владимир Путин институт полпредов, Госсовет и новое федеративное деление страны - и где был Конституционный суд? Зато механизм внесения поправок парламентом регламентирован предельно жестко: не подступись.

Наконец, федеративное устройство РФ описано в Основном Законе нарочито туманно, что открывает прекрасные возможности для манипулирования региональными элитами.

На базе "шахраевской" Конституции Ельцин построил систему власти "под себя". Первой опорой этой власти стали силовые ведомства. Второй - олигархические кланы, возникшие сразу же вслед за принятием Думой приватизационного законодательства. Третьей - персональные альянсы Кремля с отраслевыми элитами и главами крупнейших регионов. Сложная система сдержек и противовесов к вящей пользе главы государства балансировала интересы всех игроков. В безответственных правительствах вовсю шла борьба аппаратных кланов. Олигархи боролись с правительством и друг с другом, строили собственные информационные империи. Силовики, пуская в ход банки компромата, время от времени еще надевали маски и откалывали театрализованные номера. Пощипывали министров и олигархов, отстраивали "крыши" над теми и другими. Региональные бароны выбивали себе эксклюзивные экономические льготы, когда надо сдавая в аренду Кремлю покорные им "машины голосования".

Ельцин не вникал в повседневное госуправление. Он лишь заботился о поддержании механизма управляемых мини-конфликтов в рабочем состоянии. За это отвечала его собственная администрация - cамый мощный в настоящее время властный институт, лишь глухо упомянутый в Конституции. Кремлевский штаб довольно быстро превратился в высокоразвитый многопрофильный политико-информационный концерн с "оболочечными" филиалами в виде 7-8 крупнейших PR-структур. Его уделом стали коммерческое "решение вопросов" региональных лидеров, олигархов и директорского корпуса в правительстве; организация всевозможных выборов по заявкам упомянутых групп; посредничество между олигархами и президентом, олигархами и "региональными баронами"; и, конечно же, управление соответствующими финансовыми потоками и формирование "черных" авуаров - под те же будущие выборы, например.

Внеконституционная "система Ельцина" оказалась устойчивой. Она пережила политико-экономический кризис 1998-1999 годов и укрепилась. Привела к повиновению номенклатурную оппозицию. Безболезненно и эффектно осуществила преемственную, почти династическую передачу власти преемнику. Жива и поныне.

Преемник не открывает Америк. Путин доделывает то, чего не доделал Ельцин. Достраивает свою Византию. Не слишком пока удачно, зато целеустремленно. Он думает, что на это ему будет достаточно семи лет второй инвеституры. Что же, семь лет - немалый срок. Хватит, чтобы вписать в Основной Закон специальную статью, повествующую, например, о статусе лиц, родившихся в городе Ленинграде и работающих в настоящее время в органах исполнительной и законодательной власти. Однажды - скажем, 1 января 2004 года - Путин найдет проект соответствующих конституционных поправок под зеленой елкой - заботливо свернутый вчетверо и упакованный, как в детстве, в красную бархатную коробочку.

Основной закон - "Известия", 13.12.2001