В эти дни отмечается 25-летие создания Московской Хельсинкской группы. В работе проходившей 12 и 13 мая юбилейной конференции приняли участие первые члены МХГ, представители ее региональных организаций, а также зарубежные правозащитники. О современных проблемах правозащитного движения в интервью Граням.Ру высказалась исполнительный директор Международной лиги прав человека Кэтрин Фитцпатрик.

Н.Б.: Как получилось, что Америка потеряла место в Комиссии ООН по правам человека?

К.Ф.: Это большая потеря, но мы сами виноваты. Наши дипломаты недостаточно работали. Понятно, что против нас были те, у кого не слишком хорошо с правами человека, - Куба, Египет, Пакистан. Но самое досадное, что в числе голосовавших против нас были и наши союзники из Европы и третьего мира. Мы не смогли с ними договориться. Там же постоянно идет некий торг: например, европейцы хотят получить от нас, американцев, поддержку на Генеральной Ассамблее ООН их резолюции против смертной казни. Мы ее не поддерживаем, потому что в некоторых американских штатах существует смертная казнь. И действует принцип взаимности: мы не помогаем европейцам с резолюцией, они не помогают нам с комиссией.

Что в результате? Комиссия каждый год принимала резолюции о нарушениях прав человека. А кто их выдвигал? Америка. Это резолюции о положении с правами человека в Китае, в Судане, в Иране, сейчас - в России. Теперь, когда Америки в комиссии нет, посмотрим, во что она превратится и хватит ли смелости нашим союзникам в Европе, демократическим африканским и латиноамериканским странам инициировать принятие таких резолюций.

Н.Б.: Сегодня часто говорят, что начинается вторая холодная война. Вы с этим согласны?

К.Ф.: С приходом Буша и Путина отношения между Россией и Америкой стали натянутыми. Одна из причин - шпиономания в России. Появились сомнительные шпионские дела - Сутягин, Моисеев. Людей обвиняют в шпионаже, когда они работают с открытыми источниками. Это вызывает большие опасения.

Американское правительство планирует развертывание системы ПРО. Если бы это зависело от меня, я бы "как мать и как женщина", скорее инвестировала бы в российское гражданское общество, финасировала бы напрямую различные общественные инициативы. Я не вижу в этом ничего плохого. Создается не разведывательная сеть, а нормальное открытое гражданское общество, которое может осуществлять контроль над властью. Лучше вкладывать средства в демократию, а не в оборонные проекты. На программы содействия развитию демократии в странах СНГ Запад выделил сейчас всего 800 миллионов долларов. А сколько стоит система ПРО?

Н.Б.: А как вы относитесь к тому, что в последнее время активное участие в финансировании гражданских инициатив в России принимает Борис Березовский?

К.Ф.: Правительство одного, даже мощного государства не может строить гражданское общество в другой стране. Нынешнее финансирование Америкой гражданских инициатив в России - временный этап, оно осуществляется в наших интересах, ради нашей безопасности. Конечно, хочется, чтобы у вас были и отечественные источники такого финансирования. Для нас, людей, которые находятся далеко от России, нет ничего плохого в том, чтобы бизнесмен финансировал правозащитную работу. У нашей Лиги есть такие бизнесмены. Для вас это проблема.

Что касается Березовского, то одних не устраивает его репутация, других - то, что он занимал государственные посты. Я понимаю: у российской интеллигенции традиционная аллергия на коммерцию. До сих пор есть люди, которые считают, что заниматься правами человека можно только на общественных началах, а получать зарплату - нехорошо и грязно. Но если человек работает, ему надо платить. И в какой-то момент, я думаю, стоит начать принимать деньги от бизнесменов. В идеале должна быть создана система, когда пожертвования на благотворительность списываются с облагаемых налогом доходов. Такая система есть у нас и в Европе. Но тогда российские бизнесмены должны честно сообщать о своих доходах - а как они могут это делать, когда налоговое ведомство съедает у такой огромный процент? Получается заколдованный круг.

Я знаю, что несколько групп российских правозащитников деньги у Березовского взяли. Я знаю, что другие правозащитники их упрекают. Мне эта проблема не кажется особенно острой. На мой взгляд, дело не в "чистоте" денег (это всегда вопрос спорный), а в том, что в результате получает человек, который их дает. Если он хочет получить место в правлении организации, как бывает в Америке, или если он ставит какие-то условия - скажем, работать на его президентскую кампанию - это неприемлемо. Но если он дает деньги без условий и по отчету организации за год решает, давать ей еще или нет, - это нормальные деловые отношения. И это неплохо, хотя я понимаю, что как российский Совет безопасности, в котором работал Березовский, так и российский бизнес, где он сделал свое состояние, совсем не такие, как в Америке.

Для нашей Лиги прав человека самый спорный вопрос был в том, можно ли брать деньги у табачных компаний. В конце концов решили взять, потому что эти табачные кампании не выдвигали никаких условий - не требовали, например, выступить в защиту их права размещать свою рекламу в соответствии с Первой поправкой к Конституции, гарантирующей свободу слова.

Россия и США (досье Граней.Ру)