В детстве Мохаммед Атта увлекался шахматами, учил английский язык и переписывался с ровесником в США. Не любил забав, связанных с насилием. Это был хрупкий, тихий, застенчивый и чрезвычайно вежливый подросток. Отец, желая объяснить, почему он не верит, что его ребенок способен на злодейство, назвал его в недавнем интервью "похожим на девочку", из чего зрящие в корень комментаторы тотчас вывели гомосексуальные наклонности. Но, может быть, дело просто в том, что старшими детьми в семье были девочки. Друзья детства говорят, что для того, чтобы стать террористом, Атта должен был переродиться нравственно и психологически. Субтильное телосложение и малый рост отличали его и тогда, когда он превратился в молодого мужчину.

Он вырос в светской, совершенно не религиозной семье преуспевающего египетского адвоката в городе Кафр-эль-Шейх в дельте Нила. Мохаммед учился средне и держался особняком. На школьной карикатуре он изображен стоящим за забором, каким полиция огораживает место происшествия, и с надписью "Приближаться и фотографировать запрещено". В разговорах о политике и религии придерживался общепринятых мнений. Исламских террористов называл людьми "безрассудными" и "безответственными". Сестры Мохаммеда получили хорошее образование: одна стала врачом, другая - профессором зоологии. Родители хотели, чтобы сын пошел по той же стезе, однако он выбрал архитектурный факультет Каирского университета; окончив его, поступил на работу в строительную компанию. Однако отец, зная, что Мохаммед способен на большее, отправил его за магистерской степенью в Европу: по его мнению, на инженера-строителя надо было учиться только в Германии.

В 1992 году Мохамед Атта приехал в Гамбург. Он успешно сдал вступительные экзамены в школу прикладных наук, но принят не был за недостатком мест. Отец заключил, что сын стал жертвой расизма, велел ему вчинить иск и прислал деньги на адвоката. Администрация школы сочла за благо не доводить дело до суда и согласилась зачислить гордого египтянина, но тот уже поступил в технический университет.

На втором курсе Мохаммед влюбился в палестинскую девушку. Властный отец приказал выбросить из головы глупости и не отвлекаться от учебы. Сын скрепя сердце подчинился. Позднее Мохаммед объяснял друзьям, что палестинка оказалась на его вкус чересчур эмансипированной. Похоже, он действительно побаивался чрезмерно раскованных барышень. Однокурсник-немец, путешествовавший вместе с ним в Сирию, рассказывает, что в Алеппо Атта свел знакомство с девушкой, которая чрезвычайно понравилась ему, а он ей. Девушка носила европейский деловой костюм и отличалась насмешливым нравом; Мохаммед позднее признался товарищу, что не одобряет слишком светских манер у мусульманок.

После неудавшегося романа Атта нашел утешение в глубокой религиозности. Он отпустил бороду той формы, которая в странах Северной Африки отличает приверженца фундаментализма. Сотрудники архитектурного бюро, где он подрабатывал, никогда прежде не видели, чтобы человек в полдень бросал любое занятие ради молитвы. В 1995 году Мохаммед Атта прервал учение, чтобы совершить хадж в Мекку.

Годом позже, в возрасте 27 лет, он составил завещание - то самое, которое следствие обнаружило в его багаже. И отец, и однокурсники соглашаются с тем, что 1996 год был поворотным пунктом в судьбе Мохаммеда. Именно тогда во всех бедах простых мусульман он стал обвинять коррумпированные ближневосточные режимы (в том числе египетских "жирных котов") и Америку. В отношениях с окружающими Атта проявлял скрупулезную порядочность: когда архитектурное бюро при увольнении выплатило ему по ошибке слишком большое выходное пособие, он, пересчитав деньги, через несколько дней вернул излишек. Владелец флоридской фирмы по прокату автомобилей вспоминает другой пример заботы о ближнем: сдавая машину, Атта предупредил, что пора заменить масло.

В том же 1996 году Атта совершил второе паломничество к мусульманским святыням. На сей раз он отсутствовал 15 месяцев. Следователи ФБР полагают, что это время он провел в Афганистане в лагерях "Аль-Кайды", однако отказываются сообщить, какие на этот счет имеются свидетельства. Знакомые говорят, что после возвращения с лица Мохаммеда навсегда исчезла улыбка.

Вскоре после возвращения в Гамбург Мохаммед Атта познакомился с Марваном аль-Шеххи и Зиядом Джаррахом. Приехавший из Объединенных Арабских Эмиратов 20-летний аль-Шеххи происходил из семьи мусульманского священнослужителя. 23-летний ливанец Джаррах с детства мечтал стать пилотом. Все трое начали ходить в одну мечеть. Атта обратился к администрации университета за разрешением организовать студенческое общество по изучению Корана и получил такое разрешение, превратившись в лидера группы, состоящей примерно из 40 человек и ежедневно собиравшейся для полуденного намаза. В квартире, которую снимал Атта, стало собираться специфическое общество: соседи рассказывают о людях ближневосточного облика, в том числе в традиционных одеждах. Поскольку обувь они оставляли на пороге, соседям было нетрудно подсчитать, что гостей всякий раз в доме бывало 4-5 человек. Марван впоследствии поселился в той же квартире. Зияд же жил в двух часах езды от Гамбурга, причем не один, а с подругой-турчанкой, которая, по крайней мере во внешнем виде, отнюдь не отличалась мусульманским благочестием.

В августе 1999 года Атта блестяще защитил диплом, получив высший балл. Его работа была посвящена конфликту традиционной архитектуры с западными веяниями в застройке арабских городов. Он, кстати, не одобрял увлечения мусульманских архитекторов небоскребами. Когда преподавательница стала поздравлять его, он отказался пожать ей руку - этот жест не соответствует исламским традициям. Окончив курс, Атта, по свидетельству друзей, не представлял, чем заняться дальше. Во всяком случае, в Египет, как планировалось прежде, он возвращаться не хотел.

К концу года у Атты и его друзей, видимо, созрел некий план. Аль-Шеххи начал брать уроки летного дела еще в Германии. Заговорщики обратились в посольства своих стран с заявлениями об утере паспорта и выправили новые документы. Этот факт дает основание отцу Атты утверждать, что в теракте 11 сентября участвовал не его сын, а тот, кто украл его паспорт. Следствие же считает, что конспираторы поступили так для того, чтобы избавиться от отметок, свидетельствующих об их пребывании в Ираке, Иране и Афганистане, - эти штампы могли осложнить получение американских виз.

Весной 2000 года Атта ненадолго слетал в Америку. Он теперь был чисто выбрит и обильно надушен, однако так и остался прежним нелюдимом. Чиновники флоридского офиса Министерства сельского хозяйства США помнят молодого человека, интересовавшегося, не даст ли министерство кредит на покупку самолета для распыления пестицидов. Контора таких услуг не оказывала, и Атта удалился и вскоре вернулся в Германию для последних приготовлений. Гамбургская тройка отбыла в США поодиночке. Аль-Шеххи был первым, Джаррах - третьим. Атта вылетел в Ньюарк 3 июня из Праги, куда приехал накануне на взятой напрокат машине. Чешские власти после ряда противоречивых заявлений в конце концов подтвердили, что в Праге Атта встретился с агентом иракской разведки, работавшим под крышей посольства.

Следили за иракским шпионом в Праге плохо. О чем он говорил с египтянином, сколько было таких встреч - ничего этого чехи не знают, а догадки к делу не пришьешь. Про две поездки Атты в Испанию, в январе и июле этого года, известно и того меньше.

В Америке Атта и аль-Шеххи поселились вместе и записались в частную летную школу в городе Венис, штат Флорида, заплатив 40 тысяч долларов за 4-месячный курс обучения. Свидетели, общавшиеся с ними по разным поводам, показывают, что пара была неразлучной, но разговор всегда вел куртуазный аль-Шеххи; угрюмый же его спутник неизменно молчал и в глаза никогда не смотрел. Однако, как установило следствие, главным в группе был именно этот неразговорчивый мизантроп. Он контролировал банковские счета и кредитные карты, выдавал сообщникам сотовые телефоны и руководил оформлением удостоверений личности. Он принимал все решения по оперативным вопросам. На его имя приходили денежные переводы из-за границы.

К Рождеству оба получили летные дипломы, налетав каждый по 300 часов. В феврале, после возвращения Атты из Испании, пара взяла напрокат в летной школе в штате Джорджия одномоторный Piper Warrior и оттачивала мастерство. Они опять проявили интерес к самолетам-распылителям: консультировались, сколько керосина потребляет Air Tractor 502-й модели, сколько может взять на борт химикалий и требует ли он от пилота каких-либо специальных навыков.

26 апреля дорожный патруль округа Брауард, Флорида, остановил машину, которой управлял Атта, близ города Форт-Лодердейл за мелкое нарушение правил. У водителя не оказалось при себе прав, и полицейский, как полагается в таких случаях, вручил ему повестку в суд. В назначенный день Атта в судебное заседание не явился, и 4 июня был выдан ордер на его арест. Таким образом, волею случая все складывалось как нельзя более удачно. Флоридская полиция имела шанс, сама того не подозревая, предотвратить самый кровавый в истории теракт. Однако человека, чье имя значилось в ордере, было уже трудновато найти: заговорщики стали проявлять крайнюю осторожность, постоянно переезжая с места на место.

Тем временем в США стали собираться другие участники заговора, в основном с саудовскими документами. Работы у Атты и аль-Шеххи прибавилось: всем нужны были жилье, средства передвижения, удостоверения личности, билеты и кредитные карты.

В конце июня Атта приехал в Лас-Вегас и поселился в дешевом мотеле. Он сразу повесил на дверь табличку "Не беспокоить" и не снимал ее вплоть до самого отъезда. В это время в городе собрались еще четверо будущих угонщиков, причем все пилоты. 11 сентября они оказались в четырех разных самолетах. Многоопытным следователям ФБР потребовался месяц, чтобы догадаться: вполне вероятно, что самоубийцами были не все террористы - те из них, кто не сидел за штурвалом, могли просто не знать замысел своих вожаков. Сразу после этого совещания Атта во второй раз отправился в Испанию. В Мадриде он взял напрокат машину и поехал на юг, в курортный город Салу, где провел 9 дней, но, кроме регистрации в отеле, никаких следов своего пребывания там не оставил.

7 сентября заговорщики решили расслабиться. Атта, аль-Шеххи и неустановленное третье лицо посетили ресторан в городе Голливуд, Флорида. Атта подтвердил свой аскетизм: он не пил ничего кроме клюквенного сока и большую часть вечера провел за игрой в китайский бильярд.

Cидя 11 сентября в зале ожидания аэропорта Ньюарка, Зияд Джаррах позвонил по сотовому своей турчанке и сказал, что любит ее. Мохаммед Атта в это время дожидался посадки в бостонском аэропорту Логан. Проходивший мимо пассажир нечаянно зацепил ногой его багаж и извинился. Атта молча пожал плечами и отвернулся.

Он не любил небоскребы. После катастрофы эксперты говорили, что удар по башням-близнецам нью-йоркского Центра международной торговли, особенно по северной, был идеально рассчитан так, чтобы привести к максимальным разрушениям. Мохаммед Атта был профессиональным инженером-строителем. Он управлял самолетом, врезавшимся в северную башню.