1. Рассуждения о "пагубности" демократического фундаментализма, ищущего долю американской вины за акт геноцида против американцев 11 сентября, затрагивают очень глубокую тему. Речь идет о сути реакции на американскую трагедию. Мои слова о геноциде не случайны: американцев убили только и исключительно за то, что они американцы, то есть носители определенной социокультурной традиции. Так же, как нацисты убивали евреев только за принадлежность к еврейской духовной традиции (европейско-еврейской субцивилизации). Правы или нет были нацисты, понимая европейское еврейство (Judentum) как средоточие критическо-гуманистического, новоевропейского начала, разрушающего "нордические" традиционалистские ценности, но они знали: либо их реакционная романтика, либо демократический прогресс. И защищали свои псевдоархаические ценности как умели. И сталинизм, "ликвидируя кулаков как класс", уничтожал именно носителей угрожающей - рыночной - ментальности (большевики могли приручить дворян и интеллигентов, но не людей, истово мечтающих о личном собственном хозяйстве). Так и исламские радикалы, видя в Америке носителя глубоко чуждых им и угрожающих всем неотрадиционалистам либеральных идей, понимают, что не уничтожив Америку как мировой цивилизационный фактор, они не добьются возвращения исламского сообщества в царство фундаменталистской утопии.

2. Вопреки причитаниям наших постмарксистов о том, что за исламским радикализмом стоит раскол между "золотым миллиардом" и нищим "Югом", убежден: у этого радикализма совсем иной генезис. Восток всегда был приучен к огромному контрасту между богатством элиты и фантастической нищетой масс. Возникновение исламского тоталитарного радикализма - некоей формы анархо-большевизма - это реакция на вестернизацию мусульманского мира. Каждый глобальный социокультурный регион, каждая нация по-своему реагирует на цивилизационные кризисы, на вызов модернизации. Россия ответила появлением протофашистского черносотенного движения, а затем - срывом в большевизм. Западная Европа - безумием национализма 1914 года, Германия - нацизмом, Италия и Испания - фашизмом и франкизмом, Китай - маоизмом, Латинская Америка - бурлящей революционностью. Когда той же стадии модернизации достиг Иран - началась революция Хомейни. Исламский радикализм - это идеология молодых интеллектуалов из "среднего класса", реакция не на бедность, а на растерянность, духовную "расколотость", неуверенность перед лицом вызова со стороны западной либеральной идеи.

3. "Западная идея" - это не только индивидуализм и "бездуховная" масс-культура. Прежде всего это снятие табу на идеологическую критику и сексуальных запретов. Без "хомейнизма" и повального возвращения к шариату сейчас в университетах мусульманского мира шли бы громкие диспуты о историческом, мифическом или фрейдистском содержании сур Корана, а мусульманские женщины не менее громко требовали бы эмансипации. Скажу сильнее: - фундаментализм идеологический - лишь средство держать женщин в повиновении. Мусульманские "мачо" так боятся женщин, что готовы разрушить мир, лишь бы лишить своих "мах" права выбора партнера, а так же и естественного права лупить по слишком шаловливым ручонкам. Собственно, та же "женобоязнь" таится в корнях любого традиционалистского тоталитаризма. Особенно здесь характерны нацизм и зрелый сталинизм.

4. Америка, подобно Англии и Франции полвека назад, несет по миру гуманистические и либеральные ценности самим фактом своего существования. США, как ни странно, сейчас вновь сильная и цельная страна. Американцы поняли - в современном мире есть сила, мечтающая уничтожить их всех биологически. То, что поняли в сороковые годы XX века все евреи. И евреев это не превратило в мечущихся неврастеников, но дало им цельность и решимость - чтобы в 1948 году в Палестине опрокинуть арабские армии, а в Москве тысячами приветствовать у синагоги Голду Меир и тысячами (вместе с лучшей русской интеллигенцией) встречать тело Михоэлса. А когда в начале восьмидесятых советские евреи поняли, что компартия на глазах превращается в фашистскую организацию, они сделали все, чтобы победила демократия.

5. Глобальное либеральное влияние Америки нельзя уничтожить, не превратив ее либо в руины, либо в фашистский заповедник. Возможно, организаторы "Дня американской катастрофы" (пылающие небоскребы - парафраз труб Освенцима) рассчитывали не только на крах доллара. Хотя, они, видимо, тоже поверили, что "бакс" в своей основе - это "деревянный", политико-идеологический фетиш, а базис твердой современной экономики - не современные технологии, но "много железа". Организаторы терактов понимали, что ответ уязвленной сверхдержавы будет страшным, им рано или поздно грозит вторжение, разгром их квазигосударства, в итоге - смерть: от вакуумной бомбы, от рук спецназа или спецкиллера. Но, очевидно, очень сильна была надежды "озверить" Америку, превратить ее в "путинскую Россию": злобную, закомплексованную, беспощадную страну, уже не способную нести миру демократические ценности.

6. Видимо, эта перспектива и напугала до крайности западных ультрадемократов. Но главное - западные демократы на фоне дымящихся руин Нью-Йорка не побоялись вслух сказать о "вине" Америке за теракты. Я не хочу повторяться насчет метафизической вины США. Здесь главное другое - "демократические фундаменталисты" ведут себя как полагается истинным христианам: в происшедшей трагедии они прежде всего видят собственную вину. Католики в покаянной молитве повторяют: mea culpa, mea culpa, mea maxima culpa - моя вина, моя вина, моя величайшая вина. Для язычника, верящего в рок (карму), такая позиция нелепа. Но Тертуллиан говорил: credo quia absurdum est.

7. Но самокритика среди руин означает, что христианство как идея достаточно укоренено в западной культуре. "Запад", конечно, аморален, то есть постоянно нарушает свои этические (гуманистические) принципы), однако "Восток" имморален - он просто не считает жизни. Поскольку западная цивилизация двояка - она и западно-античная, и восточная, то сильнейший вызов пробудил и римскую составляющую Америки. США ведут себя как Рим, узнавший о том, что какие-то даки вырезали мирную римскую колонию. Первый консул получил от сената императорские полномочия; суровые квириты возносят жертвы Юпитеру и валом записываются в центурии; корректные центурионы осаживают люмпенов, мечтающих скормить всех даков львам; философы-стоики уговаривают не уподобляться персам и не вырезать заодно дакских женщин и детей; дипломаты уже договорились с фракийцами о пропуске центурий и уже тайно выделили сестерции сарматам, готовым ударить дакам в тыл.

8. Вот сейчас мы и узнаем: победил ли все-таки Галилеянин Кесаря?

Михаил Эпштейн. Демократический фундаментализм - Грани.Ру, 26.09.2001