Американская публичная библиотека, записывая к себе нового читателя, обязуется не разглашать информацию частного характера. Никого не касается, что человек читает, благо в США не существует никаких цензурных ограничений идеологического характера. Правила обращения с такими сведениями - отнюдь не вопрос доброй воли библиотечного начальства. Они содержатся в законодательстве 48 из 50 штатов. В законах тщательно описана процедура, при соблюдении которой власти могут получить доступ к конфиденциальным данным. Для этого нужен прежде всего судебный ордер или повестка суда. Само собой разумеется, в документе должны быть указаны имя подозреваемого и суть имеющихся против него подозрений. Если информация получена с нарушением закона, она должна быть изъята из материалов дела.

Дабы не вводить в искушение себя и полицейские власти, библиотеки при возвращении книги обычно попросту стирают всякое упоминание имени последнего читателя. Именно это рекомендует своим членам Ассоциация американских библиотек. Однако пока книга на руках, установить имя читателя технически нетрудно. Принятый вскоре после 11 сентября Патриотический закон сильно облегчает ФБР доступ к этим сведениям. Ордер по-прежнему требуется, но получить его в специальном секретном суде теперь несравненно легче: юристам Министерства юстиции не надо обосновывать свои подозрения, не требуется даже, чтобы уголовное дело уже было заведено. Закон не проводит различия между иностранцами и гражданами США. Наконец, библиотекам строго возбраняется разглашение факта посещения библиотеки агентами ФБР - они не имеют права сообщать об этом ни совету попечителей, ни своему конгрессмену, ни тем более читателю, который подвергся проверке.

Надо сказать, что исторический прецедент уже был. В 1986 году директор библиотеки Мэрилендского университета Герберт Ферстел узнал от своих подчиненных, что к ним обращались агенты ФБР с вопросами о том, что читают студенты-иностранцы. В дальнейшем Ферстел выяснил, что ФБР уже в течение 13 лет осуществляет программу мониторинга научных библиотек США, обращая особое внимание на читателей - выходцев из коммунистических стран. В публичных библиотеках слежка началась гораздо раньше. Именно после этой истории в большинстве штатов были приняты специальные законы о конфиденциальности приватной информации, к которой получила доступ библиотека. Однако Патриотический закон, будучи федеральным, пользуется приоритетом по отношению к законам штатов. По некоторым сведениям, в январе и феврале этого года агенты ФБР побывали в 85 из 1020 публичных библиотек страны в поисках информации о террористах. Наведывались и в книжные магазины.

Но что именно они ищут? И как будут интерпретировать результаты своих поисков? Какие книги покупал и брал в библиотеке, скажем, я? Список выглядит просто зловеще. Труды по истории национал-социализма, биография Гиммлера, мемуары гросс-адмирала Деница, "Застольные беседы Гитлера", "Шпандауский дневник" Шпеера; книги про "Талибан", "Аль-Кайду" и биологическое оружие; особо интересовался сибирской язвой и самолетами-распылителями пестицидов; "Ведомство секретов" Джеймса Бэмфорда - про Агентство национальной безопасности США, "Кудесники Лэнгли" Джеффри Ричелсона, "Тайная история ЦРУ" Джозефа Тренто...

Что должен думать агент, столкнувшись с таким перечнем? Обратись он с вопросами ко мне - я объясню, что читаю все это в силу своих профессиональных интересов, предъявлю публикации. Но он не обратится. Да и почему я должен оправдываться? Разве обязательно быть профессионалом, чтобы читать книги про ЦРУ и Гитлера? Может быть, агенты думают, что посредством библиотечных книг террористы обмениваются посланиями, как политзеки во Владимирском централе, накалывая булавкой буквы? Прокуроры Министерства юстиции США только что исключили из обвинительного заключения по делу Закариаса Мусави сведения о его особом интересе к сельхозавиации, убедившись, что этот интерес уголовно ненаказуем. Что добавит к уголовному делу обвиняемого в терроризме библиотечный формуляр?

Американские правозащитники уверены, что сбор частной информации в библиотеках противоречит Конституции и что Верховный суд США наверняка пресек бы эту практику. То, что ее допускает Патриотический закон, значения не имеет - мало ли законов отменила высшая судебная инстанция. Однако тонкость в том, что Верховный суд не рассматривает гипотетические ситуации: чтобы дело было принято к рассмотрению, необходим истец, который докажет, что применение закона нанесло ему лично существенный ущерб. Но откуда возьмется этот истец, если ФБР проводит библиотечные проверки тайно?

Это только самим правоохранительным органам кажется, что, чем больше у них прав, тем эффективнее их работа. До 11 сентября Патриотического закона не было, а террористов ловили и судили, в том числе за несовершенные теракты, и ни одному, несмотря на конституционные гарантии справедливой процедуры, не удалось еще оправдаться.

Американцы отвечают на расширение полномочий ФБР растущим скептицизмом. Согласно последнему опросу службы Gallup, проведенного по заказу телекомпании CNN и газеты USA Today, 56 процентов избирателей считают, что правительство должно бороться с терроризмом, не нарушая гражданских свобод, и только 40 процентов соглашаются с отдельными нарушениями. В мае мнения разделились ровно пополам.