В своей первомайской речи на палубе авианосца "Авраам Линкольн" президент Буш в полной мере выразил американский идеализм, который в прошлом так часто приводил к плачевным результатам. "В образах ликующих иракцев, - сказал он, - мы увидели извечную притягательность человеческой cвободы. Десятилетия лжи и угроз не могли заставить иракский народ любить своих угнетателей или желать своего порабощения. В каждой культуре свобода нужна мужчинам и женщинам, как пища, вода и воздух. Повсюду, куда приходит свобода, человечество радуется, и везде, где бродит дух свободы, пусть трепещут тираны".

Прекрасный текст, напоминающий о риторике "Марсельезы". Президент, однако, отчего-то не упомянул нынешние антиамериканские демонстрации, подзуживаемые теми же мусульманскими пастырями, которые прежде пели хвалы Саддаму. От американцев требуют поскорее убраться из страны, передав власть национальному правительству, которое еще неизвестно откуда возьмется. Шиитские муллы внушают народу, что Ирак должен стать исламской республикой, видные американские законодатели Джо Либерман и Ричард Лугар предупреждают об опасности возникновения на обломках прежнего режима мусульманской теократии, глава временной администрации Джей Гарнер чинит водопровод и обещает закрыть свою контору, как только в стране наладится "демократический процесс", а президент заверяет: "Американцы после битвы не хотят ничего большего, чем вернуться домой".

Наивная вера в то, что человек – демократ от природы, способна в очередной раз сыграть с Америкой злую шутку. Американцы это понимают, но политкорректность мешает им назвать вещи своими именами. Тем не менее уже появились комментаторы, которые позволяют себе призывать к изучению имперского опыта Великобритании. Один такой enfant terrible – профессор Нью-Йоркского университета Нил Фергюсон, английский историк, автор книги "Империя" и недавней статьи в New York Times Magazine под названием "Империя уходит, поджав хвост" и с подзаголовком "Почему у американцев на самом деле нет того, что требуется, чтобы править миром". Броская статья привлекла внимание обозревателя CNN Лу Доббса; он пригласил Фергюсона в свою программу. Разговор вышел странный. Доббс объяснял гостю, что для американцев "империя" – фактически неприличное слово, потому что ассоциируется с рабством и тоталитаризмом. На это Фергюсон отвечал: "Британская империя уничтожила рабство на своей территории и боролась с ним, в то время как у вас, ребята, рабство процветало. Так что в действительности афроамериканцам не повезло, что Война за независимость кончилась вашей победой".

Британская империя оставила после себя в своих бывших колониях демократические институты, свободный рынок и верховенство права. Этого ни сделали ни Турция, ни Россия, ни Португалия – потому что ничего этого у них самих не было. Миссия эта требует безмерного терпения и самоотверженности. Никто не сказал об этом ярче, чем Редьярд Киплинг:

Твой жребий – Бремя Белых!
Награда же из наград –
Презренье родной державы
И злоба пасомых стад.
Ты (о, на каком ветрище!)
Светоч зажжешь Ума,
Чтоб выслушать: "Нам милее
Египетская тьма!"
(Перевод В. Топорова)

Вот именно этого Америке и не хватает. Британское присутствие в Ираке, как указывает Фергюсон, продолжалось 41 год – с 1917-го по 1958-й. Американцы собираются уйти не то через три, не то через шесть месяцев. И даже не потому, что боятся общественного мнения, в том числе в своей собственной стране. Молодой англичанин позапрошлого века отправлялся делать карьеру в колонии – и оставался там, пускал корни, растил детей; потомков этих карьеристов можно и сегодня встретить в любой из бывших окраин Британской империи. Америка – страна-импортер людских ресурсов. Никакую американскую карьеру сделать за границей невозможно - так устроена эта страна. Выпускник Гарварда едет в Ирак работать в послевоенной администрации? То-то никого кроме отставных генералов и бывших послов у Вашингтона не нашлось. Неслучайно в Вооруженных силах США так велика доля новых иммигрантов – они надевают военную форму, чтобы заработать американское гражданство. Какое уж тут "Бремя Белых"...

Став единственной мировой сверхдержавой, Америка не находит в себе политической воли реализовать свое лидерство, не хочет признаться в том, что не всякий народ готов к демократии. Но без осознания этой новой миссии проект Pax Americana так и останется мечтой идеалистов, которые смогут лишь горько повторить вслед за Пушкиным:

Свободы сеятель пустынный,
Я вышел рано, до звезды...