Список террористов, намеченных к уничтожению американским спецслужбами, был составлен еще в прошлом году, когда США готовились к разгрому "Талибана" в Афганистане. В нем значатся имена Осамы бен Ладена, Аймана аль-Завахири и других предводителей "Аль-Кайды" общим числом более двух десятков. Он приблизительно совпадает с перечнем наиболее опасных террористов, объявленных в розыск ФБР, но ЦРУ работало над ним самостоятельно. Списком пользовались агенты разведки во время военной операции в Афганистане. С тех пор он регулярно обновлялся: некоторые лица из него были вычеркнуты в результате их ликвидации или захвата в плен, зато появились другие. В документе, который санкционирует физическое уничтожение, говорится, что это последнее средство; применять его должно только в тех случаях, когда поймать фигуранта списка не представляется возможным; при этом следует минимизировать потери среди гражданского населения.

В самом существовании такого проскрипционного списка нет ничего необычного. Во время Второй мировой войны подобные перечни, причем гораздо более обширные, составляли все воюющие стороны, а специальные службы неукоснительно использовали их в своей повседневной работе. Список ЦРУ как раз и квалифицирует фигурантов как комбатантов, то есть членов вооруженных формирований противника. Но дело в том, что формально США в состоянии войны не находятся. Право объявлять ее, как гласит Конституция, есть прерогатива Конгресса, а Конгресс не объявлял войны ни "Аль-Кайде", ни "Талибану", ни Афганистану. "Война с террором" - это всего лишь фигура речи, не имеющая правового содержания. Совет Безопасности ООН признал ее актом самообороны в соответствии со Статьей 51 Устава ООН, но войной в строгом международно-правовом смысле слова она от этого не стала.

Этим обстоятельством американская сторона воспользовалась, отказавшись признать захваченных бойцов "Талибана" военнопленными со всеми вытекающими из этого статуса правами и привилегиями; специально для них была изобретена неведомая международному праву дефиниция battlefield detainees - "задержанные на поле боя". По той же причине гражданина Франции Закариаса Мусави, обвиняемого в причастности к террористической атаке 11 сентября, судит не военный трибунал, а обычный уголовный суд. Квалификация enemy combatant (военнослужащий вражеской армии) была впервые применена к Хосе Падилье, которого американские власти обвиняют в заговоре с целью взорвать в США "грязную бомбу"; дабы не возиться с процессуальными нормами, президент объявил его комбатантом, после чего Падилью поместили в плавучую военную тюрьму и допрашивают, не затрудняя себя присутствием адвоката, соблюдением сроков предварительного следствия и тому подобными мелочами. Это решение министра юстиции США Джона Эшкрофта специалисты считают в высшей степени спорным.

Что касается приказа на ликвидацию, то он, полагают эксперты, вступает в противоречие с исполнительным приказом президента Джеральда Форда, которым тот запретил Центральному разведывательному управлению политические покушения. Запрет остается в силе, причем ряд правоведов считает, что он распространяется не только на лидеров, но и на граждан иностранных государств. Министр иностранных дел России Игорь Иванов, вероятно, сильно удивится, если узнает, что бен Ладена нельзя просто так взять да и "замочить" без суда и следствия. Недоумевая по поводу отказа Копенгагена в экстрадиции Ахмеда Закаева, он, помнится, вопрошал: а как бы поступили датские власти с бен Ладеном – неужели тоже устроили бы суд, позвали бы адвокатов? В искренности министра сомневаться не приходится, равно как и в том, что датчане поступили бы с бен Ладеном в точности так же, как с Закаевым. Между прочим, немецкие и испанские власти ответили отказом уже на несколько американских требований об экстрадиции арестованных террористов, а французские отказываются сотрудничать по делу Мусави – и не потому, что не верят в его виновность, а на том основании, что в США не отменена смертная казнь. В Москве, наверное, будут громко смеяться, но если бен Ладен вдруг приедет в США, то при аресте агенты ФБР должны будут предупредить его, что он имеет право молчать и вызвать адвоката и что все, что он с этой минуты скажет, может быть использовано против него.