Накануне президентских выборов в США многие российские наблюдатели старались уверить общественность, что никаких серьезных изменений во внешней политике Соединенных Штатов не произойдет, что любой из претендентов будет вынужден продолжать внешнеполитический курс своего предшественника, так как этот курс определяется прежде всего интересами самой Америки, а уж затем какими-либо партийными предпочтениями.

Московские политики, считая, очевидно, что с демократами у российского политического истеблишмента диалог и так налажен, старались познакомиться с новыми лидерами республиканцев. Памятна, например, поездка делегации движения "Единство" во главе с лидером ее парламентской фракции Борисом Грызловым на съезд республиканской партии, выдвинувшей Джорджа Буша-младшего на пост президента США.

Правда, между тем, состоит в том, что внешняя политика республиканских администраций всегда значительно отличалась от внешней политики демократов. Не будем сейчас обсуждать вопрос изоляционизма во внешней политике - после поражения Джорджа Буша-старшего и победы Билла Клинтона все утверждали, что ничего не смыслящий во внешней политике президент будет проводить изоляционистский курс, сегодня в том же самом обвиняют нового главу государства... Традиционно первые несколько месяцев своего пребывания у власти новый президент занимается прежде всего Америкой, а уж затем миром, что и дает возможность сторонникам изоляционистской концепции убедиться в правильности своих прогнозов. И тем не менее США при Буше будут играть не менее - если не более - серьезную роль во внешней политике, чем при Клинтоне.

По отношению к России республиканские администрации традиционно проводят куда более жесткую внешнюю политику, чем демократические. Бывают, конечно, исключения. Политика демократической администрации Гарри Трумэна была по отношению к Москве гораздо более жесткой, чем политика республиканской администрации Джорджа Буша-старшего. Но не стоит забывать, что Трумэн был наследником Франклина Рузвельта, весьма лояльно относившегося к советскому союзнику. Президенты решали совершенно различные задачи: Рузвельт должен был выиграть войну, Трумэн - установить послевоенный миропорядок. И сам Советский Союз в разные исторические периоды играл совершенно разные роли в мировой политике - от сокрушителя национал-социализма до державы, устанавливающей огнем и мечом свою сферу влияния в Европе. Джордж Буш-старший был наследником Рональда Рейгана. И если его предшественник поставил перед собой задачу сокрушения "империи зла", то Буш-отец старался сохранить горбачевский Советский Союз.

Буш-сын будет наследником скорее Рейгана, чем Буша-отца или Клинтона. Президентство Билла Клинтона пришлось на ельцинскую эпоху: американцы в полной мере разделяли представления части российской политической элиты о скорой победе демократии в России, построении здесь рыночной экономики, отказе страны от регионального гегемонизма. Когда стало ясно, что администрация разделяла скорее иллюзии, чем реальные прогнозы о будущем, Вашингтон предпочел закрыть на это глаза - неудача российского эксперимента вполне могла быть использована противниками демократов, что, кстати, и проявилось в ходе предвыборной кампании.

Джорджа Буша-младшего практически ничего не связывает с ельцинским наследием. Его отец был скорее партнером Михаила Горбачева, сам он будет работать с Владимиром Путиным. Именно поэтому администрации сегодня предоставилась весьма удачная возможность пересмотреть отношения с Москвой. Советники Буша не скрывают этих намерений. Руководитель аппарата Совета по национальной безопасности США Кондолиза Райс, считающаяся в новой администрации главным экспертом по России, накануне инаугурации 43-го президента США опубликовала в Chicago Tribune большую статью, в которой говорится о том, что для Америки крайне опасна слабая Россия, что эта слабая Россия хочет доказать свое место в мире и делает это методами, которые в прошлом были угрозой национальным интересам Соединенных Штатов.

После времени happy talk (так в Америке называют клинтоновскую внешнюю политику идеализации новой России) пришло время сказать правду о России, утверждает в своей статье г-жа Райс. Из ее текста появляется совершенно иной образ страны на Востоке - страны, в которой вновь начинает побеждать позиция, уже приведшая полвека назад к холодной войне. Вместо демократии получили ее российский эрзац, вместо экономики - странную мутацию со средневековой окраской, то, что называлось приватизацией, оказалось разграблением государства. "Америка не боится сильной России. Боимся слабой России," - утверждает Кондолиза Райс.

С этой слабой Россией новая администрация вряд ли пойдет на компромисс. Помимо слов, мы сталкиваемся уже и с первыми делами: бывший государственный секретарь США и один из самых крупных внешнеполитических экспертов республиканцев Генри Киссинджер встречается в Берлине с украинским президентом Леонидом Кучмой и заверяет его в безусловной и действенной поддержке новой администрации. Встреча эта определяет направление первого столкновения - вокруг нередко мифической, но в некоторых случаях вполне реальной российской зоны влияния на постсоветском пространстве. Новая администрация сделает все возможное, чтобы эта зона уменьшилась, по крайней мере, в Европе. И вряд ли она будет действовать здесь ювелирными методами: Буш менее всего напоминает ювелира.

Весьма любопытна, конечно, реакция самой России, но рискну предсказать, что Кремль будет действовать раздраженно и нам еще предстоит быть свидетелями ухудшения российско-американских отношений: их улучшение начнется только тогда, когда Путин, как когда-то Горбачев, убедится, что у него не хватает ресурсов на противостояние с Вашингтоном и что с американцами лучше договориться. Впрочем, тогда это будет уже совсем другой Путин.

На фото Reuters: Прощальный поцелуй Билла Клинтона и Мадлен Олбрайт на военной базе Эндрюс