Вечером 3 июня на пейджеры работающих в Израиле журналистов пришло следующее сообщение: "В течение нескольких ближайших дней ВВС Израиля проведут учения в воздушном пространстве страны. В учениях примет участие большое число самолетов, и вполне возможно, что жители будут слышать, как они преодолевают звуковой барьер. Пресс-служба Армии обороны Израиля приносит извинения за возможное неудобство от шума и выражает уверенность, что потребность военно-воздушных сил в учениях будет правильно понята".

Эту потребность более или менее правильно поймут все - и жители страны, и, похоже, международное общественное мнение, и даже власти Палестинской автономии. Сразу после взрыва у тель-авивской дискотеки "Дольфи" из Вашингтона сообщили, что администрация США "с пониманием отнесется к возможной акции возмездия со стороны Израиля". Но, получив по сути карт-бланш на новую бомбежку Газы, Рамаллы и Дженина, израильское правительство решило переждать. Шарон отменил свою поездку в Берлин, Брюссель и Париж. Она казалась очень важной, так как пришло приглашение от Жака Ширака - а ведь из всех вовлеченных в политический процесс в регионе стран именно Франция занимала самую антиизраильскую позицию, так что этот визит мог повлиять на изменение политики Евросоюза. Однако необходимость в нем отпала сама собой.

Впервые в истории Израиля крупный теракт, унесший жизни 20 человек, остался без вооруженного ответа. Этого себе ни за что не мог позволить ни один лидер этой страны. Кроме "ястреба" и "ультранационалиста" Ариэля Шарона. Также впервые - с начала нынешнего кризиса, а может, и с начала 90-х - появился уникальный шанс нарушить или по крайней мере поколебать сложившийся в мировых СМИ подход, определяющий ближневосточный конфликт как справедливое восстание палестинских арабов против израильского агрессора.

Конфликт, являющийся следствием желания двух народов обрести национальный очаг на маленьком клочке земли, уже несколько десятилетий видится во всех мировых столицах как борьба одного народа, палестинского, с некоей абстрактной данностью, именуемой "оккупация". То есть в масс-медиа представлена как бы одна нация - палестинские арабы (отличие которых от арабов египетских, сирийских, иорданских и т.д. не объясняется вообще). Евреи же в этом конфликте выступают в качестве Государства Израиль, основанного 53 года тому назад, и потому их борьба за спокойную жизнь в построенном доме уже вроде как и не легитимна. И это несмотря на то, что уже почти восемь лет палестинцы не являются партизанами: у них есть и полиция, и силы безопасности, и парламент, и представительство в ООН, и посольства по всему миру.

Однако ответ на казавшийся вечным вопрос о том, сколько еще детей должно быть убито, чтобы мир увидел, кто есть кто на Ближнем Востоке, похоже, дан. Он оказался банальным и начисто лишенным всякого пафоса. Двадцать. Только не понемногу, а сразу.

Теперь перед Шароном стоит непростая и циничная, как сама внешняя политика, задача - перевести детскую кровь в стратегическое преимущество Израиля. Единственное мерило успеха этой миссии - сообщения средств массовой информации, освещающих события в регионе. Мерило, конечно, очень варварское, но верное. Пока Израиль вроде бы справляется. В эти дни израильтяне все время задают себе вопрос: настолько ли сильно испугался Арафат (не столько ударов израильтян, сколько разворота вектора мнений масс-медиа), что им можно рассчитывать на передышку от террора. Ответ на него скорее всего таков - да, Арафат действительно очень напуган, но практика террористических актов будет продолжена.

Лидеру палестинцев есть чего бояться. На заседании израильского кабинета, которое состоялось наутро после теракта, было принято далеко идущее решение - Палестинская автономия признана образованием, поддерживающим террор, а с командования израильской армии сняты все ограничения в отношении зоны возможных боевых действий. Это значит, что если вооруженные силы Израиля получат приказ о нанесении ударов по целям на Западном берегу и в секторе Газы, бомбардировке будут подвергнуты не только базы палестинских сил безопасности, но и объекты инфраструктуры автономии. Причем не только с воздуха или моря, но и с суши.

Призывы к уничтожению режима Арафата звучат теперь не только на демонстрациях. С соответствующим заявлением выступил бывший премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу, да и на заседаниях кабинета подобные мысли уже неоднократно озвучивались. Арафат, которого архитекторы Норвежских соглашений 1993 года (мир с ними обоими) вытащили из Туниса, отмыли от крови и наделили статусом партнера по переговорам, был нужен Израилю в качестве всепалестинского цербера, способного сдерживать экстремистов. Теперь оказалось, что он и на околоточного не тянет, более того, руководит и направляет действия террористов, - и непонятно в таком случае, зачем он нужен. Поэтому бомбежка его резиденции в нынешних условиях - объективная реальность, которую Арафат может прочувствовать в любой удобный для израильтян момент. Если не сдержит своих головорезов. Что вряд ли.

Вместе с тем решение израильского кабинета министров о прекращении политики сдерживания пока остается на бумаге. Несмотря на то, что ряд гражданских мер уже принят - полное закрытие территорий для всех палестинцев включая самого Арафата, приостановка деятельности морского порта в Газе, аэропорта в Дахании, международных КПП в Рафиахе и на мосту Алленби, - израильская армия все еще не открывает стрельбу. Однако медленно, но верно пружина механизма возмездия начинает раскручиваться - уже отдан приказ об уничтожении баз ХАМАСа и "Исламского джихада". С той кровавой ночи каждое подобное заявление, попадающее в СМИ, является как бы очередным пробным шаром, проверяющим длину памяти мировой общественности. Таким образом, Ближний Восток постепенно возвращается в 1993 год - ни мира, ни войны, ни надежды. Ровно то же, что есть сейчас, - за исключением войны. Но и она уходит, чтобы непременно вернуться.