Прощальный жест г-жи Вике-Фрейберги

В августе Рига впервые принимала международную регату Cutty Sark (стартовав здесь, в латвийской столице, 9-го, она завершается 24-го в немецком Любеке). Когда 85 парусников почти из 20 стран покидали акваторию морского порта, глава государства Вайра Вике-Фрейберга три часа к ряду приветствовала моряков с борта ледокола Varma. Такое внимание к мероприятию со стороны главы государства неудивительно: для Латвии регата стала не просто первым крупным международным морским праздником, но и удачной возможностью показать себя важным транзитным центром Балтийского региона.

О транзитном и не только значении Латвии для Европы в эти дни в республике говорится много. При этом оценки и мнения самые разные. От радужных: "Латвия – экономический мост между Востоком и Западом", "Рига для России то же, что Роттердам для Германии" - до осторожных: "У Латвии большой потенциал, который она не использует" или "Берите пример с эстонцев – они более гибки в подходе к российским партнерам" - и жестко прагматичных: "Вам не стать мостом, потому что Россия больше не будет вкладывать деньги в чужую экономику. Опоздали. Все, что вам осталось, так это распевать песни в Юрмале".

Конечно же, г-же Вике-Фрeйберге хочется, чтобы преобладали оптимистические настроения. Тем более что в решающую фазу вступил процесс присоединения страны к ЕС: на 20 сентября запланирован плебисцит, и если все пройдет нормально, то в будущем году Латвия станет членом Евросоюза.
Однако, как и в случае с "транзитным потенциалом", со вступлением в ЕС у Латвии имеются весьма серьезные проблемы.

"Экономическая угроза" с Востока

На первый взгляд, отношения между Латвией и Евросоюзом развиваются вполне достойно: страны ЕС выступают крупнейшими торговыми партнерами Риги, и формальное сближение с союзом лишь закрепит статус Латвии на мировом рынке. Согласно обнародованным на днях данным Центрального статистического управления, за 6 месяцев текущего года доля стран ЕС в латвийском экспорте составила 63,6%. В абсолютных цифрах это 506,3 млн латов - на 100 млн латов больше, чем за первую половину прошлого года. Рост доли ЕС наблюдается и в структуре импорта: 50,9%, или 703 млн латов (увеличение на 91,3 млн латов).

Важнейшими партнерами Латвии по экспорту остаются Германия, чья доля подросла с 15,5% до 16%, Великобритания (было 15,1%, стало 15,6%), Швеция (10,7% и 10,9%), Литва (8,6% и 7,9%) и Эстония (5,9% как было, так и осталось). А вот в структуре латвийского импорта утраченные позиции стремительно восстанавливает Россия: ее доля выросла с 8,3% в прошлом году до 10,0% в первом полугодии года текущего (рост с 95,3 млн до 138,1 млн латов). Тем не менее пока Россия идет на второй строчке: важнейшими партнерами латышей по импорту также являются немцы. Доля Германии составляет 15,8%, что меньше предыдущего показателя: 17,0%. Сократились доли занимающей третью строчку Литвы (с 10,0% до 9,4%) и идущей пока на четвертом месте Финляндии (с 8,2% до 7,4%). Прирост наблюдается еще лишь у шведов: за первые полгода 2002 года было 6,4% (или 72,9 млн латов), а за 6 месяцев 2003-го стало 6,5% (почти 89 млн латов).

И еще один важный показатель: за январь–июнь текущего года латвийский экспорт вырос на 18,8%, в то время как импорт – на 20,5%. Разница между стоимостью ввозимой и вывозимой продукции стала еще больше: с 71% в 2002-м до 73,4% в 2003-м. Так что как ни крути, а экономика Латвии – это прежде всего импорт. А импорт для Латвии – это Россия. Что бы ни говорили о "слабых и ориентированных на Восток странах" первые лица государства.

К слову: для присоединения Латвии к ЕС невыполненными остаются и вполне формальные экономические критерии. Так, скажем, уровень инфляции в республике достиг рекордного за последние три года уровня: 3,8% (не выручила даже июльская дефляция в 0,3%), а это выходит за максимально допустимые для страны-кандидата рамки. Ситуацию усложняет "зависающий" бюджет на будущий год; жесткие (правда, пока малоэффективные) шаги правительства по усилению налоговой дисциплины плюс недавняя инициатива г-на Репше по введению жесткой экономии бюджетных средств, провозглашенная премьером на фоне серьезного увеличения затрат на чиновничий аппарат: вступление в ЕС требует новых портфелей и должностей...

Но это скорее вопросы бюрократические, а потому – при желании – в общем и целом решаемые. Что же касается базовых экономических резонов, то по всему получается, что общий европейский рынок, как прежде именовали еврозону, не столь близок современной Латвии, как рынок российский. Хотя политические предубеждения в отношении восточного соседа у Риги остаются, причем весьма серьезные. Здесь возникает своего рода замкнутый круг: государство стремится на Запад, но экономика страны по-прежнему "завязана" на Востоке.
Предприниматели (а в Латвии эта прослойка представлена преимущественно русскоязычным населением) руководствуются прежде всего экономическими интересами, а не мотивами политического толка. Поэтому у Риги возникают ненужные барьеры и в отношениях с Москвой, и с собственным, то есть латвийским бизнесом.

Как заметил один из участников регаты Cutty Sark Джон Луш, представляющий швейцарскую Petroval S.A., "ваши бизнесмены чересчур часто свои провалы списывают на политический климат страны. Я думаю, политика в бизнесе не играет такой большой роли, какую вы ей приписываете. Но если вы будете продолжать в подобном духе, Латвия в конце концов утратит привлекательность для транзитного бизнеса. Тогда займитесь лучше туризмом. Рига – очень красивый город. Море хорошее. И при правильной расстановке силзазвать сюда туриста совсем нетрудно".

А для этого в ЕС вступать не обязательно.