Совершенно прав был главный редактор "Эха Москвы" Алексей Венедиктов, когда сказал, что моральное право осуждать Михаила Саакашвили за штурм Цхинвали имеют только те, кто осуждал российское руководство за его методы "восстановления конституционного порядка" в Чечне, за штурм Грозного, превративший его в Дрезден 1945 года.

В 1999 году, да и в последующие годы всеобщему восторгу по поводу "возрождения российской армии в Чечне" противостояли (так же, как после вторжения в Чехословакию в 1968-м) буквально единицы, естественно, немедленно названные предателями. Г-на Венедиктова, кстати, среди них не помню.

Значительный публицист такого интеллектуального и нравственного масштаба, обладавший к тому же серьезным информационным ресурсом, смог бы, наверное, возвысив свой голос, оказать гораздо большее воздействие на умы оболваненных доренками, леонтьевыми, сванидзе соотечественников, чем та незначительная женщина, чья смерть "принесла нам больше вреда, чем вся ее жизнь".

Но то, что он сегодня искренне полагает, что выступал тогда против развязанной властями в качестве инструмента избирательной кампании бойни, говорит о нем очень хорошо. У человека абсолютно верные нравственные ориентиры.Нельзя было убивать мирных жителей в Чечне. Нельзя было грузинам убивать мирных жителей в Цхинвали. Нельзя нам убивать их сегодня в Гори и Поти.

"Боевые самолеты, вызвавшие все эти разрушения, выбрали своей целью военные казармы, построенные на окраинах Гори. Они промахнулись. В базу попала только одна бомба. По меньшей мере две другие упали на дома, от пяти из которых моментально остались лишь одни черные каркасы. Третья бомба попала в небольшое здание школы, превратившееся в груду камней и скрученных балок. Из-под завалов зданий начали выбираться выжившие, некоторые хромали, другие истекали кровью от ранений, полученных шрапнелью и осколками стекла. Люди были покрыты сажей и пылью. Затем они стали вытаскивать раненых. Напротив ряда гаражей на земле лежал труп, укрытый прозрачной пленкой. Седая женщина, стоя на коленях у тела своего сына Яно, строителя средних лет, проклинает русских, а потом Бога. Затем она просит у него прощения и снова проклинает русских. "Вы отняли у меня сына, вы свиньи, преступники, — говорит она низким голосом, потом поворачивает лицо к своему мертвому сыну и нежно гладит его волосы" (GZT.RU, 10.08.2008).

Почти дословное воспроизведение XVII главы повести русского артиллерийского офицера 1850-х годов, участника этой вечной кавказской войны. Бесчисленное количество подобных историй успела рассказать о последней чеченской войне обреченная на смерть и знавшая об этом Незначительная.

Как справедливо заметил наш Национальный Лидер, "Россия веками играла в этом регионе мира, на Кавказе в целом, весьма позитивную, стабилизирующую роль, была гарантом безопасности, сотрудничества и прогресса в этом регионе".

Чего же добиваемся мы сегодня, отказываясь от прекращения огня и продолжая авиаудары по территории Грузии? Мы знаем, что обязательно будут жертвы среди мирных жителей. Это и есть то самое Возмездие, о котором так громко говорили наши лидеры? Мы что, собираемся ужаснуть грузин этими смертями, чтобы они отказались от человека, отдавшего приказ штурмовать Цхинвали? Мы что, исповедуем гитлеровский принцип коллективной ответственности?

Да - ответят ведомые своими пастырями телевизионные миллионы. Да - почти открыто отвечают наши дипломаты. Но если это так, то чем мы все - от нашего Верховного Главнокомандующего до нашего Верховного Правозащитника - лучше того человека, которого мы так дружно требуем предать суду международного трибунала?

А во имя каких чаяний братского абхазского народа мы собираемся бросать десантников на штурм высот в Кодорском ущелье? Там нет никаких абхазов. Там сваны веками живут. Кто эти маленькие жуковы, которым накануне окончания маленькой победоносной войны понадобились свои маленькие Зееловские высоты?

Наш Национальный Лидер сегодня снова в великолепной форме. Нет и следа той некоторой растерянности и грусти, которые явно чувствовались во время инаугурации "наследника" и некоторое время после нее. В стихии войны он чувствует себя как рыба в воде. Он формулирует азартно, ярко, с оттяжечкой, привычно поигрывая фирменными желвачками. В том, что он говорит - о гибели мирных жителей в Цхинвали, о двойных стандартах Запада, о том, что после того, что произошло, примирение грузин и осетин скорее всего невозможно, - много справедливого, и он убедителен. Эту правду ему говорить легко и приятно. А о другом его не спрашивают и нескоро спросят. (Например, правда ли, что Саакашвили заманили в ловушку Цхинвали так же, как в свое время Басаева в Дагестан?)

В эти дни как-то сама собой и без чьих либо видимых усилий под залпы "Градов" и взрывы авиабомб органично разрешилась наконец мучавшая его и всю "политическую элиту" проблема третьего, то есть пожизненного срока. У Собирателя Земель Русских, какой бы формальный пост он ни занимал, долгая, вымощенная лучшими намерениями благородная миссия. Никому и в голову не придет ограничивать ее какими-то искусственными псевдоконституционными временными рамками. В этом и заключается самый главный внутриполитический итог его Второй Маленькой Победоносной.