В рамках взятого Кремлем курса на приведение регионального законодательства в соответствие c федеральным осуществлена существенная корректировка Конституции Дагестана. Через а-три-четыре года Дагестан превратится в президентскую республику с компактным однопалатным парламентом, формируемым по смешанной системе. Однако радикальное политическое переустройство грозит в скором будущем активизацией этноклановых конфликтов в республике в борьбе за власть.

Согласно поправкам к республиканской Конституции, принятым 10 июля Конституционным собранием, с 2006 года в Дагестане вводится пост президента, избираемого всенародным голосованием. Меняется и конфигурация представительной власти: с 2007 года, когда истекают полномочия Народного собрания, число депутатов сократится почти вдвое (со 121 до 72); половина будет избираться по мажоритарной системе, другая – по партийным спискам. Это означает, в частности, что число территориальных избирательных округов сократится вчетверо.

До сих пор в Дагестане – самой неоднородной в этногеографическом отношении республике РФ - имела место сложная смесь новых демократических и традиционных этноклановых норм. В соответствии с ними высшая власть принадлежала, по крайней мере формально, "коллегиальному президенту" – Госсовету в составе представителей 14 основных титульных наций республики. Члены Госсовета избирались специально для этого созываемым Конституционным собранием, одну половину которого составляли депутаты парламента, а другую – представители местных органов власти.

Первоначально предполагалась постоянная ротация представителей разных этносов на посту председательствующего в Госсовете. Впрочем, с момента формирования Госсовета в 1994 года ни одной ротации не было. Вместо этого лишь время от времени продлевались полномочия нынешнего главы республики - представителя второго по численности этноса, даргинца Магомедали Магомедова, занимающего высшие посты уже почти 15 лет. В последний раз он был переизбран на новый четырехлетний срок прошлым летом.

Особенностью напоминающего "югославский вариант" коллективного руководства по-дагестански было то, что в выборе представителей главных этносов в Госсовете принимали участие все депутаты, а не только представители данного этноса. При такой системе наиболее сильные этнические лидеры в Госсовет не попадали, что облегчало манипулирование всей политической конструкцией.

Что касается депутатов Народного собрания, то до выборов этого года там действовали этноквоты, когда в значительной части округов с этнически смешанным населением могли быть избраны лишь представители определенного этноса. Это, разумеется, нарушало провозглашенный на федеральном уровне принцип равенства прав избирателей, но в условиях Дагестана помогало избежать межэтнических противостояний на выборах и обеспечить пропорциональную представленность всех титульных этнических групп в парламенте республики. На последних выборах вместо этноквотирования использовались многомандатные избирательные округа. Теперь же, когда число распределяемых в округах мандатов уменьшится вчетверо, это станет практически невозможным.

Любопытно, что "приведение в соответствие" само осуществлено небесспорным с точки зрения права путем. В экспертном заключении Минюста РФ по Конституции Республики Дагестан говорилось не только о том, что "содержание Конституции РД противоречит федеральному законодательству по 46 основаниям" и что более 100 статей необходимо привести в соответствие с федеральным законодательством, но и что "... можно поставить под сомнение правомерность принятия Конституции РД Конституционным собранием и его право на существование как представительного органа".

Опасения Минюста находят подтверждение в результатах трех проводившихся в республике референдумов о введении поста президента (в 1992, 1993 и 1999 годах), на которых подавляющая часть избирателей высказывалась против этой новации. Дело в том, что в прямо избираемом президенте заинтересованы лишь наиболее многочисленные этносы Дагестана, прежде всего аварцы, несколько обиженные сейчас при распределении высших постов (если раньше самый высокопоставленный аварец занимал должность первого секретаря обкома КПСС, то теперь это всего лишь спикер Народного собрания).

Представляя изменения в республиканской Конституции депутатам, Магомедали Магомедов умыл руки, подчеркнув, что реформа навязана федеральным центром: "Раньше мы находились в кольце сепаратистов и не могли надеяться на поддержку центра, потому что он был слаб... Если сейчас мы совершим ошибку, нас из центра поправят и поставят на место". При всей формальной логичности республиканской Конституции в новой ее редакции, реализация нынешних изменений натолкнется на весьма серьезные трудности. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги – это общая беда многих "кабинетных" реформ, включая федеральную и муниципальную. В случае Дагестана ситуацию облегчает то, что до внедрения новых конституционных положений в жизнь есть еще три года, а за это время многое еще может случиться.