Генри Резник подключился к защите политзека Ильдара Дадина на этапе апелляции. Мы публикуем полный текст выступления адвоката в Мосгорсуде 31 марта 2016 года. Суд снизил срок наказания Дадину, осужденному за пикеты, с трех до двух с половиной лет.

Жалоба, поданная моими коллегами, содержит даже избыточные основания для того, чтобы отменить этот неправосудный приговор.

Отмечу, что нормы особенной части УК применяются в неразрывном единстве с нормами общей части УК. Материалы, которые сейчас у вас на столе, фактически говорят о том, что суду предлагается вступить в противоречие с самим собой. Потому что в постановлении административного суда деяние Дадина квалифицируется как административное правонарушение, а затем оно у нас непонятным образом трансформируется в преступление. Обращаю внимание, что преступление содержит не только формальные признаки, но и материальные. Это та самая общественная опасность. И когда у уголовного суда появляется такой сюжет, который был уже оценен как административный, должна действовать часть 2 статьи 14 УК - дело подлежит прекращению в силу его незначительности. То есть отсутствия той самой общественной опасности, которое и вызвало квалификацию данного деяния как административного правонарушения.

Я, Ваша честь, хочу высветить суть ситуации, в которой мы все находимся. А суть эта довольно проста. Мирный демонстрант упрятан не на месяцы - на годы - в тюрьму. Эта ситуация представляется ударом по престижу государства, числящего себя правовым и определяемого как таковое в Конституции. Мне кажется, что приговор судьи Дударь является аномалией российского правосудия.

Эта неправовая норма (статья 212.1 УК - Ред.) породила совершенно дикую судебную практику. Само по себе лишение свободы мирного демонстранта входит в вопиющее противоречие с правовыми стандартами, основанными на международных нормах, прежде всего с Европейской конвенцией по защите прав человека. Есть целый ряд постановлений Европейского суда по правам человека, но я озвучу только одно:

«Там, где демонстранты не участвуют в актах насилия, государственным органам важно продемонстрировать определенный уровень толерантности, с тем чтобы по отношению к мирному собранию гарантированная статьей 11 Конвенции свобода собраний не была лишена сути».

Свобода мнений, свобода печати, свобода собраний - это несущие опоры правового демократического общества. И тогда, когда граждане с помощью вот этих гарантированных в конституциях форм доводят свое мнение и свои идеи до государства и общества, здесь правовое государство должно проявлять высокую степень терпимости.

Потому что очень важно слышать не только такие мнения и идеи, которые благосклонно воспринимаются большинством населения, но и такие, которые, представьте себе, будоражат, тревожат, шокируют и даже возмущают. Именно такого рода идеи должны быть поняты, потому что именно это гарантирует демократический строй в стране.

В связи с этим я хочу обратиться к личности нашего подзащитного. Ильдар Дадин принадлежит к, прямо скажем, не слишком многочисленной категории наших соотечественников, которая эти высокие, иногда почти абстрактные идеи и нормы, содержащиеся в Конституции и других правовых актах, воспринимает как свои собственные, личные убеждения. Они с ними сживаются. И, что самое важное, вот эти наши соотечественники последовательно привержены сугубо мирным, ненасильственным формам их публичного отстаивания.

Я не случайно задавал здесь вопросы Ильдару Дадину. (Дадин перечислял темы своих пикетов, сказав, что его задерживали в общей сложности около 30 раз. - Ред.). Достаточно посмотреть на его деятельность. Человек 15 раз был наблюдателем на выборах. А что объединяет эти разные поводы, по которым Дадин выходил на свои пикеты? Теракт в Париже, Болотное дело, братья Навальные, права сексуальных меньшинств... Объединяет только одно: Дадин относится к числу тех самых неравнодушных людей, которые выступают за право и справедливость.

Да, надо признать, что в общении такие люди не всегда бывают приятны, бывают излишне радикальными, неуступчивыми, колючими, вязкими. Но именно наличие таких людей, как Ильдар Дадин, не позволяет расслабиться гражданскому обществу.

Потому что таким, как Дадин, несвойственно, Ваша честь, то, что проявляется у нас: некая житейская усталость, некое «чувство реальности». Мы прекрасно понимаем: есть закон, есть жизнь - как можно постоянно убивать свое время, непрерывно отстаивая эти самые абстрактные ценности?

Но ознакомление с материалами дела у меня не оставило сомнений: на Дадина шла настоящая охота. Посмотрите: все мероприятия Дадина - это не тогда, когда созывается митинг или шествие с десятками тысяч человек. Это одиночные пикеты: человек протестует против несправедливости, как он считает нужным и должным.

У меня вызывает некоторую усмешку эта оценка доказательств «по внутреннему убеждению», которая была дана судьей Дударь. Ну мы-то опытные люди, мы знаем, что эта самая оценка «по внутреннему убеждению» - это нечто такое смутное, она огрубляется. И вот мы видим в приговоре: оказывается, вот этим можно верить, потому что они в мундире и у них нет заинтересованности... То есть как нет заинтересованности? Они ведь задерживали Дадина! И полностью игнорируется доказательства защиты, потому что, видите ли, у свидетелей защиты общие идейные и нравственные установки с Дадиным!

Помимо этих огрубленных критериев, которые часто продвигают суды, есть еще здравый смысл и нравственная очевидность. Дадин очень опытный пикетчик. Чуть было не сказал «профессиональный». Вы могли убедиться: когда он тут буквально одной статьей размахивает, другую статью ищет и третьей статьей погоняет. Ну невозможно себе представить, что Дадин совершал правонарушения и превращал индивидуальные пикеты в публичные! Ну посмотрите, пожалуйста, какие показания давали наши полицейские в суде первой инстанции. Им задают вопрос мои коллеги: вы утверждаете, что Дадин был не один (понятно - одиночный пикет не требует никакого согласования), там были еще люди. А вы их задерживали? Да, говорят. А вы можете описать, что это за люди, какие они? Не помним. Ну знаете, это вопиет просто-напросто!

Да не только по Дадину это дело. Оно имеет колоссальное значение. Оно показывает, терпимо ли государство к мирным формам отстаивания своих убеждений, которые могут быть крайними, могут быть заблуждениями. Ваша честь, мирным демонстрантам не место за решеткой. Этот оскорбление права. Поэтому мы считаем законным только прекращение дела. Выбор у вас очень большой - есть одни аргументы, вторые, третьи. Но ничего не говорит за то, чтобы этот неправомерный приговор был оставлен в силе.

Видеорепортаж Дмитрия Борко: