Вчерашний объединительный съезд "Отечества" и "Единства" прошел быстро, по-деловому и без организационных накладок. Были только мелкие недоразумения. Так, активисты молодежного авангарда "Отечества" из своих лидеров в лицо, конечно, знали только Лужкова, а потому были уверены, что встречают у входа в Октябрьский зал Дома союзов именно его. Мэр между тем уже давно был в зале, и молодежь окончательно запуталась, отчаявшись распознать, кто из мелькающих участников свой, а кто из "Единства".

Лица и впрямь были чрезвычайно похожи.

Скептики еще и на съезде будут пытать Лужкова и Шойгу - а как же, дескать, вы собираетесь совмещать правый центризм с левым, на что Шойгу, окинув эрудита уничтожающим взглядом, поинтересуется: а вы наши программы читали? Много там различий? Программ, разумеется, не читал никто, в связи с чем собравшиеся напряженно вслушивались в торжественные речи. Но никаких тайных кодов не было и там.

Юрий Михайлович сообщил, что он за свободу слова, но без монополии на нее, а также за всемерное развитие местного самоуправления. Заскучавшая аудитория, знающая взгляды мэра по указанной проблеме, в этом месте слегка проснулась, чтобы на всю жизнь запомнить: местного самоуправления должно быть столько, сколько возможно, государственной централизации - сколько необходимо. Голос Лужкова зазвенел только однажды, когда он призвал наконец покончить с грязными политтехнологиями и закулисными политическими интриганами. Собравшиеся легко догадались, о ком речь, тем более что раны, нанесенные известной части собравшихся в 99-м году, уже было решено считать историческим недоразумением, и зал одобрительно сжал кулаки.

Впрочем, говорил мэр недолго - минут пятнадцать. Новый символ cоюза "Единства" и "Отечества" - медведя в кепке - Шойгу вручил Лужкову минуте на двадцать второй. На двадцать шестой минуте съезда объединение было признано состоявшимся. На тридцать первой был утвержден устав, и на тридцать восьмой уже загремели стулья в честь вставания по поводу завершающего съезд гимна. "И куда так гнать?" - поинтересовался я в кулуарах, имея в виду не столько даже один неполный тайм самого съезда, сколько полузабытое уже первоначальное решение срастаться где-нибудь поближе к осени. "А чего тянуть? - убедившись в отсутствии диктофона, ответил один известный деятель "Единства". - Все равно это не партия, а союз партий. Так что пусть еще подышат..."

Подышать предлагалось тем, кому уже, казалось бы, был вынесен приговор, избежать которого "Отечество" могло, лишь согласившись на королевские условия капитуляции. Однако второго дыхания Лужкова, выскользнувшего из железных клещей "Единства" путем союза вместо слияния, никто пресекать не стал. Торопиться не в правилах нынешнего Кремля, да особо и некуда. К тому же, как теперь выясняется, объединительный раж, обуявший президентскую администрацию, был весьма прихотлив, и не одному лишь Лужкову готовилось предложение, от которого невозможно отказаться. Теперь уже и не догадаться, во что бы обрядил Шойгу медведя, назначенного в подарок Немцову, но та кремлевская группировка, что лоббировала объединение "Единства" и СПС, проиграла. Хоть некоторые из активистов правых относились к подобным идеям с полным пониманием.

Лица "Отечества" были с полным на то основанием сочтены более родственными. "Хуже не будет" - без особого восторга комментируют объединение в "Единстве". Тем более что теперь на "Отечестве", даже отделавшемся союзом вместо слияния, все равно можно ставить жирный крест. "Они из нас ведь выжали главное - мы тоже теперь крепим политическую базу Путина", - сетуют в "Отечестве". И еще более безысходно признают: "А что нам остается - если не бегать в Кремль наперегонки с "Единством", мы даже Мосгордуму проиграем..."

Словом, Кремль не стал выкручивать "Отечеству" руки, добив, впрочем партнеров окончательным пренебрежением к тайне Полишинеля. Ведь совсем необязательно было с такой откровенностью вводить в президиум съезда Владислава Суркова, за день до этого признавшегося, что является членом "Единства" - возможно, и не формально, а по праву одного из крестных отцов. А в Генеральном совете союза - девять человек. По четыре от каждого партнера, и один, так сказать, третейский. Кто же это? Заместитель президентского полпреда в Центральном округе Беспалов. Он, судя по всему, как человек нейтральный, станет чем-то вроде руководителя аппарата. "И кто после этого мне скажет, что это не одна из структур администрации?" - грустно усмехнулся один из лужковских аналитиков.

"И на каком же вопросе в Думе эта ваша замечательная семья развалится?" - поинтересовался я у своего собеседника из "Единства". Тот сначала не понял. "Как это - когда? Уже развалилось. Вот по закону о милиции они же нас так и не поддержали..."

Так дышит "Отечество".