Пока формирующаяся администрация Буша не делает никаких телодвижений в отношении индустрии высоких технологий США, прогнозы экспертов насчет государственной политики в этой сфере носят спекулятивный характер. Что формулировать прогнозы экспертам ничуть не мешает.

Ключевой тезис всех аналитиков, берущихся предсказывать политику новой президентской администрации, гласит, что индустрия по большей части будет предоставлена сама себе. Это не стоит понимать как полное самоустранение властных структур от дел hi-tech, но по крайней мере эксперты ожидают, что власти, вмешиваясь во внутренние дела индустрии, не будут мелочными. Что следует понимать прежде всего как смягчение антимонопольной политики (Microsoft может вздохнуть с облегчением) и перемены в политике Федеральной комиссии по связи (FCC).

FCC, констатируют аналитики, до сих пор занималась контролем за выполнением требований Закона о телекоммуникациях 1996 года, уделяя пристальное внимание мелким деталям. Что, разумеется, в большинстве случае не приводило ни к чему, кроме бюрократической волокиты. Есть основания полагать, что политика FCC изменится со сменой администрации. Предполагается, что Буш предложит возглавить комиссию нынешнему ее члену Майклу Пауэллу, активному стороннику устранения государства от вопросов регулирования рынка ("Мы должны избегать соблазна "упорядочивать" развитие рынка, а вместо этого дать работать рыночным механизмам"). Некоторые эксперты, напротив, предсказывают, что Пауэлл-младший станет главой антимонопольного подразделения Министерства юстиции США. Лелеемая Microsoft концепция "инноваций" (о которых у корпорации весьма своеобразные представления, впрочем), Пауэллу-младшему отнюдь не чужда, и его присутствие на любом из указанных постов обещает индустрии вообще и Microsoft конкретно снижение государственного прессинга.

В частности, эксперты прогнозируют либерализацию норм в области кабельного телевидения, широкого телевещания и систем сотовой связи, где жесткой борьбе с многоголовыми чудищами будет положен конец и процесс объединения компаний перестанет быть невыносимой процедурой (как в случае America Online и Time Warner).

Для антимонопольной эпопеи Microsoft, вполне отражающей позицию государства в вопросах контроля над рынком, предполагаемая смена ориентиров администрации многое меняет. Во-первых, теперь сохранение целостности корпорации практически гарантировано. Во-вторых, весьма вероятна прекрасная дружба Microsoft с властными структурами (на почве сходства взглядов на инновационную концепцию). Маловероятно, во всяком случае, что в случае победы Microsoft в апелляционном суде Министерство юстиции подаст апелляцию в Верховный суд.

Вопрос разумности политики невмешательства в вопросах регулирования рынка hi-tech оставим специалистам по антимонопольному законодательству. Есть мнение (в целом разделяемое республиканцами), что развитие hi-tech требует надзора, но не вмешательства государства и в большинстве случаев потребитель и производитель, а также производители между собой способны разобраться самостоятельно. Есть противоположное: что государство должно вмешиваться в тех случаях, когда ничем не сдерживаемое развитие становится угрозой потребителю. Слепому ясно, что случай Microsoft является прямой угрозой потребителю, но у Microsoft, помимо имиджа великомученика, есть и второстепенные гарантии: Буш - один из акционеров корпорации. Конфликт Microsoft и антимонопольного ведомства всегда был скорее терминологического свойства: то, что Минюст называл злоупотреблением монопольным положением на рынке, Microsoft объявляет свободой инноваций. Соответственно, действия новой администрации в отношении корпорации тоже легко вычисляется по употребляемой терминологии. И факт употребления Бушем слова на "i" (инновации) доказывает, что система метафор Microsoft ему ближе, чем система метафор бывшего главы антимонопольного подразделения Минюста Джоэла Клейна.