Евгений Горный, создатель Zhurnal.Ru и "Сетевой словесности", директор РВБ, академик РАИ и ИА, председатель жюри Национальной Интел Интернет Премии по номинации "Литература", рассказывает Граням.Ру об интернетовских академиях, конкурсах и премиях.

Настик Грызунова: Интернет-академии существуют уже год. Как ты можешь оценить их деятельность?

Евгений Горный: Интернет-академий в России, как известно, целых три. Две из них - Российская академия Интернет(а) и Интернет-академия своей основной задачей полагают популяризацию Интернета или, как сказано в программном документе РАИ, "продвижение Интернета к простому человеку". Третья академия - Вокально-инструментально-аналитическая интернет академия "Поющие Сердца" им. Эдиты Пьехи - пародирует первые две (согласно уставу, ее побочные цели "понятны и так", а основные "являются тайной, сообщаемой только Действительным Членам").

В популяризации нет ничего плохого. Такую цель можно только приветствовать, хотя ее ограниченность очевидна. Понятие академии подразумевает ведь не только популяризацию, но и суммирование знаний, установление стандартов, поддержку инноваций и т.п. Академия - слово многозначное. Академией, с одной стороны, могут называть высшее учебное заведение, с другой - научно-исследовательский институт, с третьей - общественную организацию, которая отбирает и отмечает лучшее в какой-то сфере. К этой третьей разновидности и относятся наши интернет-академии. Образцом здесь является, конечно, Американская академия киноискусства, присуждающая "Оскара" за лучшие фильмы, или - более удаленный прототип - Французская академия, куда принимают пожизненно по совокупности заслуг и которая, в свою очередь, присуждает награды за лучшие литературные произведения.

Российские интернет-академии, таким образом, - это академии третьего типа. Их деятельность состоит в том, что они проводят конкурсы (или "берут под эгиду" уже существующие), расставляют оценки и награждает призами. РАИ второй год присуждает Национальную Интел Интернет премию; ИА опекает сразу пять или шесть сетевых конкурсов; а ВИА, чтобы не отставать от коллег, учредила Национальную Пьеха Интернет Премию, в двух первых номинациях которой в прошлом году победил портвейн.

Соответственно, если оценивать деятельность интернет-академий, оценивать нужно их оценивающую деятельность (конкурсы и премии), поскольку никакой другой деятельности у них пока не заметно.

Н.Г.: А какой могла бы быть другая деятельность?

Е.Г.: Во-первых, поддержка исследований и разработок в области Интернета. Академии могли бы учредить стипендии или гранты для исследователей дигитальной среды, самостоятельно или совместно с существующими фондами. Далее, издательская деятельность: публикация как оригинальных, так и переводных работ по теоретическим и практическим аспектам Интернета. Ну и, конечно, просветительская, образовательная деятельность - семинары, конференции. Все это могло бы работать и на цель популяризации, и вместе с тем, способствовать повышению уровню осознания проблем цифровой эпохи. К сожалению, ничего этого нет. Обе академии сосредоточили свои усилия на занятиях шоу-бизнесом, хотя и несколько по-разному. ИА, которая, по моему ощущению, чувствует некоторый комплекс неполноценности перед РАИ, пытается сейчас придумать какие-то новые формы активности, помимо конкурсов, но дело продвигается не слишком-то успешно - прежде всего из-за пассивности большинства академиков.

Н.Г.: Как по-твоему, каковы мотивы возникновения академий?

Интересный вопрос. Мотив ведь можно рассматривать не только как побудительную причину, но и как подразумеваемую цель, а она может очень неоднозначно соотноситься с целью заявленной. Инициатива создания РАИ, как известно, исходила от "Интела". В общем можно сказать, что эта академия лоббирует интересы компьютерного бизнеса - не только "Интела", но и вообще всех IT-корпораций, заинтересованных в расширении рынка. И популяризация Интернета, на которой делается акцент, имеет в виду прежде всего эту задачу.

ИА, выросла из ЕЖЕ-движения и, соответственно, исходит не из интересов компьютерного бизнеса, а из интересов "работников Рунета". Идеологически ИА вырастает из конкурсов популярности, проводившихся в русском Интернете - РОТОР, ЗРИ, все эти Поганки, Золотые УРЛы и сайты и т.п. Может быть, не совсем правильно говорить, что ИА была создана в пику РАИ, во всяком случае, это не главное. Мне кажется, что ведущим мотивом появления ИА, опять-таки с упором на соревнования и награды, являются неудовлетворенное тщеславие "членов сетевого кружка", профессионалов-рунетчиков, во всяком случае какой-то их части, которая и выделила из своей среды необходимых для такого дела активистов. С Малюковым мы обменивались репликами на эту тему, я где-то написал, что все эти бесконечные конкурсы - непродуктивная растрата энергии и раздувание собственной важности, а он ответил, что чувство собственной важности - это хорошо, и без него не было бы никакого прогресса. И вот появляются персонажи типа Сумерка Богов, у которого этот мотив является даже не основным, а просто единственным. Все его тексты и проекты вырастают из обиды, что есть вот какая-то "интернет-элита", - а "меня там нет". Почему так несправедливо? И он без конца причитает на эту тему и требует, чтобы его "включили в список".

Н.Г.: Тебе не кажется, что "интернет-элита" - сомнительный какой-то термин?

Е.Г.: Я его использую как метатермин, то есть не для обозначения каких-то вещей, а для обозначения того, как о каких-то вещах кто-то думает или может думать. Пару лет назад, когда стала оформляться профессиональная интернетовская среда, это термин был актуален, сейчас он утратил былое значение.

Забавно осуществлялся отбор в академию: первыми академиками стали победители сетевых конкурсов, причем что это были за конкурсы и на каких принципах они основывались, было не так уж важно. Главной же задачей этих победителей конкурсов было объявлено проведение новых конкурсов, победители которых в дальнейшем смогут пополнить ряды академиков. Такой вот интересный Уроборос. Наличие заслуг, необходимых для вступления в академию определяется не столько мнением экспертов, сколько результатами конкурсов и рейтингов, большая часть которых базируется на онлайновом голосовании. Мерилом успеха является признание толпы - демократия торжествует.

Н.Г.: Ты участвовал в работе жюри Национальной Интел Интернет Премии. Расскажи, как проходила эта работа.

Сначала селекционные комиссии по всем номинациям составили списки, в каждом из которых было по 15 сайтов. Эти списки передавались на рассмотрение номинационных комиссий, каждая из которых состояла из председателя, который отвечал за организацию процесса и подсчет очков и некоторого количества членов (их должно было быть не менее пяти). Номинационные комиссии в несколько этапов путем голосования ужимали этот список до семи позиций (причем на первом этапе можно было добавлять номинантов, которых не было в исходном списке), и он отсылался в оргкомитет. Затем всем академикам присылалась сводная таблица по всем номинациям, все голосовали, оргкомитет подсчитывал голоса, и так получились те результаты, которые теперь всем известны.

Н.Г.: Возникали ли какие-то проблемы в ходе голосования?

Конечно, как же без этого? В частности, возник спор вокруг самой процедуры голосования. Изначально она была не очень продумана, в правилах встречались двусмысленные формулировки, и некоторые вещи приходилось корректировать по ходу дела. Например, правилами допускалось использовать разные методики оценивания, что привело к тому, что где-то проекты оценивались по 10-балльной шкале, где-то расставлялись места с 1 по 7 - в разных комиссиях по-разному. А разница получается существенная.

Другая проблема, вокруг которой возникла дискуссия, касалась допустимости участия в жюри людей, проекты которых представлены в номинации, которую они судят. На первый взгляд, здесь все понятно: правила это запрещают. Но запрещают в чрезмерно категоричной и вместе с тем неопределенной форме - говорится о любом "личном, коммерческом или профессиональном отношении". Буквальное следование этой норме ведет к возникновению парадоксальной ситуации, когда эксперты лишаются возможности судить проекты именно в тех номинациях, в которых они разбираются лучше всего. Поясню. Есть номинации, и есть люди, которые активно работают в сфере, обозначенных этими номинациями. Например, создают ресурсы, посвященные литературе, электронные библиотеки. Естественно, они в этой области разбираются лучше, чем люди которые этим не занимаются, а знают об электронных библиотеках понаслышке или заходят туда раз в год по ссылке из поисковой машины. Поскольку члены РАИ - я говорю не о попиках и попсовиках, которые включены для солидности и пресловутой популяризации, а об интернетовской части академии - делают какие-то интернет-проекты, то получается естественная вещь: люди изъявляют желание войти в жюри по номинации, в которой они разбираются или которой интересуются, но в ней почти неминуемо оказывается проект, к которому они имеют то или иное отношение. Был поставлен вопрос о том, чтобы этот запрет отменить и просто запретить члену жюри голосовать за свой проект, голосуя за все прочие, с тем, чтобы при подсчете количество баллов, набранное каждым проектом, делилось на количество отданных голосов. Последовало возражение: член жюри может поставить низкие баллы другим, чтобы протолкнуть свой проект, что-то в этом роде. Было так же высказано интересное мнение, что люди, которые в предмете разбираются, вообще не должны входить в жюри по соответствующим номинациям, а должны судить категории, в которых, грубо говоря, они ничего не смыслят. В конце концов пришли к компромиссу, сузив все типы запретных "отношений" до отношения собственности и руководства. То есть: если человек является владельцем или главным редактором, допустим, электронного журнала, он не может судить номинацию, в которую попал этот ресурс, а если он там печатает свои статьи, получая за это гонорар, то может. Однако в целом возобладал описанный выше принцип, гласящий, что писателей должны судить читатели, а не писатели, а продукцию сапожника - пирожник, а не другие сапожники. Не хочу сказать, что это плохо. Замечу лишь, что такой подход "с точки зрения потребителя" вступает в противоречие с принципом экспертной оценки. В этом отношении Интел Премия не так уж сильно отличается от упомянутых премий, построенных на прямом голосовании пользователей; просто место демоса здесь занимает академия в целом.

Несколько слов об участниках премии. Селекционные списки по некоторым номинациям вызвали у меня недоумение. В них не попали сайты, которые очевидно этого заслуживали, зато попали те, которые либо являлись откровенно слабыми, либо имели крайне слабое отношения к соответствующей номинации. Очень разочаровала номинация "Образование и наука". Некоторые сайты не обновлялось с 1998 года, другие вообще не отзывались. Впечатление осталось довольно мрачное, потому что сайтов было мало, в большинстве они были очень слабыми и выбирать было практически не из чего. Хотя победившая Грамота.Ру - очень хороший сайт. То же самое - с номинацией "Домашняя страница". Убей бог, не понимаю, как сайты "Автомобиль глазами владельца и покупателя" и Редактор.Ру, на которых не указаны даже имена авторов, попали в категорию персональных страниц. Вместе с тем, были и совершенно замечательные сайты, от которых я получил массу удовольствия, например, "Бородатая страница", "посвященная миру спиннинговых и нахлыстовых приманок", "Домик голубой крысы", посвященный крысе декоративной, и "Фандорин!", посвященный понятно кому.

Вообще в конкурсах есть, конечно, своя прелесть. Для участников - соревновательность, азарт, "себя показать", а если в жюри сидишь, то кругозор расширяется: так бы, может, и не наткнулся на эти сайты, а тут и посмеешься, и познавательно.

Наконец, про номинацию, где пришлось председательствовать: "Литература". То, что я скажу, относится, как мне кажется, и к другим категориям. Главная проблема: описание номинации сформулировано таким образом, что покрывает множество разнородных явлений. Соответственно, очень затрудняется осмысленность рейтингования: приходится сопоставлять несопоставимые вещи. Под шапкой "Литература" мы имеем: во-первых, электронные библиотеки, то есть собрания любых электронных текстов; во-вторых, литературные конкурсы, где публикуется и обсуждается современная литература; в-третьих, литературные журналы, которые тоже публикуют современную литературу, но отличаются от конкурсов своей прагматикой (причем они подразделяются на чисто сетевые, электронные архивы бумажных и смешанные); в-четвертых, литературные кружки - содружества литераторов, объединяемые общими эстетическими, географическими и прочими принципами; в-пятых, литературную критику. И все эти проекты предлагается расставить по местам в рамках одного списка! Как их можно сравнивать? Что оценивать? Структуру, навигацию, содержание, оформление, как сказано в правилах? Очевидно, что столь общие критерии здесь не работают, необходимо дифференцировать ресурсы разных типов. Я не сомневаюсь, что если бы была отдельная категория по электронным библиотекам, то победил бы Мошков. А среди литературных конкурсов за первое место состязались бы Тенета и Лито. "Круг чтения" - отличный проект, но можно ли утверждать, что он лучше "Вавилона" или "Библиотеки ферганской школы"? Что лучше - арбуз, индеец или парашют? Недостаточно четкая жанровая дифференциация - очень большой минус Интел Премии. Хотелось бы надеяться, что эта ситуация исправится, и в будущем процедура оценивания станет более осмысленной.

Н.Г.: А есть шанс?

Е.Г.: Надежда умирает последней. Все ведь зависит от людей. С каждым разом набирается какой-то опыт, происходит учеба на ошибках. Какие-то вещи себя изживают, возникают новые идеи, процесс совершенствуется. Так что шанс, конечно, есть.

Н.Г.: Доволен ли ты результатами работы жюри Премии?

Откровенно говоря, под финальными результатами я бы не подписался. Понятно, что они дают равнодействующую разных вкусов, но, с другой стороны, если мои вкусы так различаются с этим результирующим вектором, то начинаешь сомневаться, стоило ли вообще в этом участвовать. Впрочем, это обычная вещь для любых суммирующих мероприятий, будь то подсчет выброшенных пальцев для определения того, кто пойдет за бутылкой, или выборы президента. Лично мне заниматься конкурсами не очень интересно, однако я вхожу в жюри ряда конкурсов, поскольку кроме индивидуальных пристрастий есть чувство некоторой социальной ответственности. Надеюсь, что мое участие в жюри Премии было не совсем бесплодно.

Н.Г.: Я не могу понять одной вещи. Они говорят, что Награда.Ру - инструмент популяризации Интернета. Она выполняет эту функцию, по-твоему?

Е.Г.: Конечно: ведь церемонию показывают по телевизору! С точки зрения цели это самое главное, остальное - кухня, закулисы, которые мало кому интересны. Заметь, что деньги вкладываются именно в телешоу, академики работают бесплатно. Любопытно, как при этом конструируется аудитория. Основной адресат здесь телезритель, обыватель, человек оффлайна. При этом с особым упором на молодежь. Во-первых, премию вручают известные, уважаемые люди, которые что-то при этом говорят про Интернет и освещают его своим авторитетом. Во-вторых, то, о чем много писалось и что вызвало раздражение у многих сетевиков, включая академиков РАИ - чудовищная густопопсовая атмосфера. Несомненно, участвующие в телецеремонии поп-артисты, которые и так из телевизора не вылезают, тоже пользуются определенным авторитетом и влиянием на своих поклонников. Сочетание этих двух типов влиятельности, двух образцов для подражания позволяет создать достаточно широкое поле захвата аудитории. Корпорация "Интел" (или нанятые ею постановщики), на мой взгляд, совершенно адекватно решают свою задачу: вписать Интернет в массовую культуру. Если этот образ вызывает брезгливое неприятие со стороны "интеллектуалов" - не беда, они и так уже в сетке сидят. "Интел" сознательно и жестко внушает телезрителям идею: "Интернет - это попсово, это модно, это престижно". Все очень грамотно. Продажи компьютеров, софта и услуг по подключению - моменты вторичные, производные. Здесь рекламируется брэнд, а не товар, чувство принадлежности, а не конкретная вещь. И понятно, почему некоторые академики, пришедшие на церемонию, чувствовали себя чужими на этом праздники популяризации, почему им казалось, что их просто использовали: они не являлись здесь целевой группой. В принципе, это легко поправимо: в следующий раз устроителям следует позаботиться о банкете.

Н.Г.: Как, по-твоему, такой подход к популяризации Интернета отразится собственно на его развитии? Как качественно от этого изменится Сеть - при такой ориентации отдела пропаганды?

Ответ вроде бы очевиден: Интернет станет более популярным.

На самом деле, по-моему, ничего резко не изменится. Денег-то у населения от этой пропаганды не прибавится, так что рассчитывать на немедленный эффект не приходится. А качественные изменения... Ты хочешь услышать от меня, что Интернет поглупеет? Может, и так, а может, и нет. Просто разным людям надо разное, и это не глупо и не умно, а просто факт жизни. А то, что с родителями по мылу можно будет переписываться и фильмы по сетке смотреть, - что ж в этом глупого?