В своем интервью в "Комсомольской правде" авторитетный ученый-"оружейник" Дмитрий Власов во многом основывается на будто бы сделанном американскими спецслужбами радиоперехвате переданного открытым текстом сообщения командира Геннадия Лячина о наличии на борту лодки аварийной торпеды. При этом ссылка делается на публикацию текста перехвата в "бюллетене американского геофизического общества". (К сожалению, английское название журнала не приводится. Поиск в Интернете выдает 18 журналов, издаваемых Американским геофизическим союзом (American Geophysical Union), но ни один из них бюллетенем не называется.) Однако если бы подобный перехват действительно существовал, то почему американские спецслужбы для плановой утечки выбрали столь экзотическое издание? Такое впору публиковать на первых полосах New York Times и Washington Post. А еще лучше официально передать российской стороне текст записи. От ихних адмиралов - нашим. Ведь ранее американцы уже передавали Москве материалы, связанные с подъемом советской лодки К-129. А запись об аварийной торпеде пришлась бы Пентагону как нельзя кстати, поскольку начисто опровергла бы распускавшиеся российскими адмиралами и связанными с ними журналистами инсинуации о мифической американской субмарине, будто бы протаранившей "Курск".

Кстати, интервьюировавший Власова обозреватель "КП" полковник Виктор Баранец так и называет эту лодку вражеской, без кавычек, по привычке видя в США главного вероятного противника. Но американцы своего счастья не заметили и ничего российской стороне передавать не стали. Почему? Не исключено, просто потому что никакого сообщения Лячина об аварийной торпеде в природе не существовало.

Но даже если представить себе, что в торпедном отсеке "Курска" вдруг обнаружилась аварийная торпеда, то зачем было тратить драгоценные минуты на подъем и спуск с перископной глубины, да еще на переговоры с командованием о том, можно ли отстрелить злосчастную торпеду? Не мог такой опытный подводник, как Геннадий Лячин, не оценить сразу же всю опасность ситуации. Да и любой командир пренебрег бы тут даже самыми суровыми предписаниями.

Можно допустить, что взрыв торпеды произошел во время плановой учебной стрельбы. И на перископную глубину лодка всплывала для того, чтобы визуально уточнить надводную обстановку, сообщить о готовности выполнить огневое упражнение. В этом случае объясняется и факт радиоконтакта. Но тогда неясно, почему, зная точные координаты последнего сеанса связи, командование флота так долго искало "Курск".

Есть в интервью Дмитрия Власова и очевидно нестыкующиеся вещи. Например, в качестве доказательства того, что к моменту первого взрыва в носовом отсеке уже никого не было, ученый приводит то обстоятельство, что в его развалинах не обнаружено даже фрагментов человеческих тел. Он уверен, что в топке, раскаленной до 2000 градусов, должны были сохраниться органические следы человека. И то, что в развороченном отсеке год хозяйничали обитатели морских глубин, Власовым также во внимание не принимается. Зато несколькими абзацами ниже он утверждает: вплоть до носовой переборки пятого отсека пламя оставило после людей только железные пуговицы и металлические коронки. Но именно в этих отсеках, третьем и четвертом, как известно, было обнаружено несколько сохранившихся тел подводников.

Все это можно считать случайными оговорками, огрехами устного рассказа. Хотя они и настораживают. Настораживает и категоричность выводов, на которую решился бы не всякий профессионал.

Гибель с отягчающими обстоятельствами (комментарий Владимира Темного) - 28.11.2001