На прошлой неделе руководство МНС неофициально попросило своего куратора - вице-премьера и главу Минфина Алексея Кудрина снизить задание по сбору доходов на февраль и март. Кудрин, если верить собеседникам Граней.Ру в аппарате правительства, пошел с этим вопросом к премьеру. Михаил Касьянов просьбу не поддержал. Ведь он сам не далее как 20 февраля выступил на коллегии МНС с жесткой критикой налоговиков. Говорят, Касьянов привел в пример Кудрину своего любимца - председателя ГТК Михаила Ванина, который сумел-таки в феврале перевыполнить 40-миллиардный план на 2,8 млрд руб. - при том, что экспортные пошлины с 1 января снизились втрое. В Белом доме решили скорректировать задания фискалам не ранее мая - после того как будут подведены итоги исполнения бюджета за I квартал. Авось в первой декаде марта как-нибудь "натянут" плачевную цифирь до более презентабельного уровня.

Неофициально налоговики винят в происходящем прежде всего Минфин с его ненадлежащим бюджетным планированием. Дескать, расписывая план сбора налогов в бюджет, Ильинка ошиблась в прогнозе собираемости. Возможно. Однако ведь налоговая помесячная разблюдовка утверждается правительственной комиссией по доходам федерального бюджета, куда входят все главы фискальных ведомств. Что мешало им возвысить протестующие голоса месяц назад?

Точно так же не срабатывает и дежурная ссылка МНС на сезонный фактор: в феврале 2001-го налоговики собрали в казну денег на 8 процентов больше против января. К тому же "нерабочий" месяц в России все-таки январь, а не февраль.

Равным образом и декабрьско-февральское падение внутренних цен на нефть не служит для МНС оправданием. Цены на сырую нефть в самом деле упали, а вот цены на продукцию принадлежащих все тем же нефтяным олигархам НПЗ - как-то не особенно. Отпускные цены на бензин снизились в течение января на 10-11 процентов. Крупнейшие национальные сети бензоколонок (опять-таки контролируемые владельцами нефтяных компаний) снизили цены в январе-феврале лишь примерно на 1,5 процента. Иными словами, олигархи "отбили" падение внутренних цен на нефть и даже вышли на более высокую рентабельность. Однако налоговая нагрузка на нефтяные компании, по единодушному мнению экспертов, осталась прежней.

Зато наблюдатели дружно констатируют резкое падение рентабельности в других, неэкспортных секторах экономики. Уже в декабре норма прибыли в обрабатывающей промышленности не превышала 8,5-9 процентов. В январе-феврале, с ростом импорта, она еще снизилась. То есть приблизилась к значениям, характерным для конца дефолтного 1998-го. Конкурентоспособность российской продукции падает, импорт растет. Параллельно, на фоне неугасимых надежд на вступление России в ВТО, страна втягивается в торговую войну с новообретенным союзником по антиталибской коалиции - США, которые в ответ на приостановку "куриного импорта" блокируют импорт российской стали. И это для России гораздо опаснее, чем для заокеанских фермеров - потеря российского рынка.

На все перечисленное накладывается приближающийся кризис банковской ликвидности: российский кредитный бум, которым так гордился Центробанк, в начале года резко пошел на убыль. В итоге промышленные предприятия солидарно тянут с выплатой налогов, попутно наращивая кредиторскую задолженность и накапливая долги по зарплате и по платежам естественным монополиям. О реальном состоянии промышленности свидетельствует, например, череда февральских антиправительственных выступлений руководителей ряда уральских предприятий ВПК, поставленных на грань финансового краха. Вот эта промышленная стагнация скорее всего и вырвала из февральского налогового плана недобранные 35 процентов.

В Белом доме тем временем прикидывают, как бы изменить структуру федеральных налогов, чтобы собирать их побольше - и чтобы при этом никого не обидеть. Ради оживления промышленности и торговли Минфин устами первого замминистра Сергея Шаталова настаивает на снижении с 2004 года ставки налога на добавленную стоимость (НДС) с 20 до 17,5 процентов. Одновременно Шаталов предлагает ликвидировать большую часть льгот по этому налогу. Тем самым будут сняты 10-процентные "налоговые дотации" в таких товарных группах, как продовольствие, лекарства и товары для детей. Излишне говорить, какой социальный эффект и какой рост инфляции вызовут эти меры, призванные компенсировать чудеса налогового администрирования. Кроме того, снизить НДС можно лишь синхронно с отменой налога с продаж, на котором держатся бюджеты крупнейших городов, и прежде всего Москвы.

К тому же снижению налога на добавленную стоимость противится и Минналогов. Все-таки НДС дает 50 процентов федеральных налоговых доходов. Зато налоговики предлагают уже с 1 января 2003 года снизить ставку единого социального налога (35,6 процента фонда оплаты труда). Однако на ЕСН "висят" социальные внебюджетные фонды правительства. Руководство Пенсионного фонда, с его феноменальным влиянием в коридорах Кремля и Белого дома, вряд ли позволит наступить себе на мозоль. Но если снижение всерьез затронет Фонд соцстраха РФ и Федеральный фонд обязательного медицинского страхования, то вполне возможно, что к началу 2004 года нечем станет оплачивать "больничные" и финансировать районные поликлиники. Поэтому в МНС предлагают ужать единый соцналог, перенеся часть выплат по нему с предприятий на физлица. Однако тогда придется увеличить на 1-2 процента уже 13-процентный единый подоходный налог - "священную корову" правительственного пиара и предмет великой гордости министра экономического развития и торговли Германа Грефа. А на это Белому дому решиться будет трудно.