Мелким банкам предстоит упорядочить связи

Заявление о том, что региональным банкам "для нормального существования" в скором будущем потребуется переориентироваться на обслуживание "узкой и постоянной группы клиентов", было сделано весьма "к месту": заместитель председателя ЦБ Андрей Козлов в конце прошлой недели принимал участие в совместном заседании Советов Ассоциации региональных банков "Россия" и Ассоциации кредитных организации Тюменской области, проходившем в Ханты-Мансийске.

Без малого три года назад в банковских кругах такой вариант уже обсуждался. Напомним лишь суть: рабочая группа Российского союза промышленников и предпринимателей разработала проект банковской реформы, предусматривающей, что "в живых" останется лишь банковский "крупняк". Средние и мелкие банки либо становятся филиалами крупных банков, либо утрачивают свой статус, переходя в разряд мелких кредитных обществ.

Ассоциация региональных банков "Россия", на мероприятии которой этот план и был озвучен, в 2000-м выступила резко против. Ее логика проста и понятна: упразднение "малышей" приведет к тому, что целые регионы страны останутся вообще без банковских услуг, ибо у крупных банков руки до них не дойдут. Поэтому региональные банки – а именно они и являются "мелкими и средними" – надо сохранять ради банковских клиентов на местах.
Позиция ЦБ в этом вопросе также многократно обоснована: Банку России непросто справиться с таким количеством кредитных организаций, которое существует в России сегодня (для справки: их у нас сейчас около 1300). Для этого в ЦБ придумали такую вещь, как консолидированная отчетность банковских групп. Очевидно, что существующие банки так или иначе связаны друг с другом: через присутствие в акционерном капитале, через общих собственников и т.п. Так вот: для эффективного контроля за "состоянием здоровья" банковской системы ЦБ необходимо знать, насколько "здорова" каждая из этих групп.
По расчетам коллег Андрея Козлова, в начале года в стране насчитывалось 29 банковских групп. Однако научить их отчитываться перед ЦБ консолидированно пока не удается. В этой связи в начале месяца г-н Козлов разослал по территориальным управлениям Банка России письмо, призывающее навести порядок в деле сбора такой информации на местах. И вот теперь – еще один шаг в том же направлении. Раз мелкие и средние банки не могут договориться со своими "старшими братьями" о том, как свести свою "групповую" отчетность, пусть переквалифицируются в сугубо региональные структуры, сосредоточившись исключительно на местной клиентуре, а через год-другой могут вообще снять со своих офисов вывеску "банк".
Мера жесткая, но "идеологически оправданная".
Сокращение "не вписавшихся" в выбранный Банком России курс –это третий вариант развития банковской системы страны (для справки: больше всего банковских лицензий было отозвано в 1999 году – по одной в день; сейчас темпы отзыва упали до одной лицензии в месяц). А пропущенный нами второй вариант мелких банков не касается.

Elefantenhochzeit... Как это по-русски?

Предполагается, что реальный банковский бизнес должен остаться в руках крупнейших кредитных организаций страны. К слову: это облегчит работу ЦБ и географически, поскольку 27 из 30 крупнейших банков страны расположены в столице (см. справку). Однако, это вовсе не означает, что банковский "крупняк" ждет спокойная жизнь. Андрей Козлов предлагает российским "гросс банкам" объединиться. Но не путем банального слияния или поглощения одного банка другим, а через партнерство. Как считают в ЦБ, примеров такого сотрудничества в России пока не было.
Нечто похожее случалось в западной банковской практике. Скажем, на гребне паневропейского подъема конца 80-х о партнерских отношениях задумались такие институты, как Credit Lyonnais и Commerzbank, BNP и Dresdner. В первом случае дело дошло до перехода к общим логотипам, во втором –к запуску совместных проектов в целых регионах мира (правда, далеко не первоочередной важности): Северной Африке, например, или Восточной Европе. И в том, и в другом случаях до реального партнерства дело так и не дошло. А вот с объединением крупных банков в той же Европе все более-менее получается. В Германии, подарившей международной финансовой лексике термин "гросс-банк" (от нем. Gross Bank или "большой банк"; так в России можно назвать те же "системообразующие" банки страны), относительно недавно возникло новой жаргонное словечко: "Elefantenhochzeit", что в дословном переводе с немецкого означает "свадьба слонов". Так в стране "гросс банков" называют процессы слияния крупнейших кредитных институтов; таких, например, как HVB и уже упоминавшийся Commerzbank.
Видимо, в ЦБ полагают, что мы сможем обойти банковскую Европу. Однако, скорее всего нас ожидают именно "слоновьи свадьбы". Причем тезис первого зампреда ЦБ о том, что такого у нас еще не было, может быть оспорен. Прошло всего ничего – пять лет без малого, как три крупнейших на тот момент российских банка – ОНЭКСИМ, Менатеп и "Мост" совместными усилиями создали Росбанк. Дело было осенью 1998-го, и объединение усилий преподносилось авторами той идея как чуть ли ни единственный способ выживания.
Идея оказалась мертворожденной. Говорят, что трудности возникли уже на уровне первых лиц процесса: Владимиру Потанину, Михаилу Ходорковскому и Владимиру Гусинскому было ой как не просто договориться о том, как сливать свой бизнес и – самое важное – кто и в какой степени будет контролировать создающийся банк. Первым с дистанции сошел "Мост", следом за ним – "МЕНАТЕП". Причем случилось это столь органично, что теперь уже не каждый вспомнит о двух других прародителях главного банка потанинской группы "Интеррос".

И тем не менее, в смелости Андрею Козлову не откажешь. Кстати: той же кризисной осенью 1998-го именно он разработал схему "чистого" перевода бизнеса из тонущего банка "МЕНАТЕП" в бридж-банк(так называется банк-дублер, создающийся рядом с тонущем крупным банком для спасения его активов). По слухам, речь шла не о банке Менатеп-Санкт-Петербург, ставшим в последствии "бриджем" утонувшего "МЕНАТЕПа", а о московском Доверительном и инвестиционном банке (ДИВ). Схема не сработала, задумка реализована не была, и в январе 1999-го Андрей Козлов ушел из Центрального банка.

Может быть, теперь первый зампред ЦБ решил о той идее вспомнить? Или просто решил запустить очередной супер-проект, сопоставимый по масштабам с тем, что "не полетел" пять лет назад?

Сегодня Андрей Козлов настроен, видимо, очень решительно. Во всяком случае, в Ханты-Мансийске он прямо заявил, что "для банковской системы это неприятный, но оздоровительный процесс, а позиция Банка России заключается в том, что мы будем подталкивать его развитие".