Визит друга Герхарда в рождественскую Москву оказался даже еще более загадочным, нежели заранее преполагалось. День рождения Людмилы Путиной - это был, конечно же, серьезный повод для встречи. Однако имелись ли у бундесканцлера иные резоны для неформального российского рандеву, так и осталось загадкой.

Как известно, буквально накануне этой таинственной встречи наше правительство объявило о "техническом дефолте" во взаимоотношениях с Парижским клубом кредиторов. Сообщило о переносе срока выплат, однако о новых сроках сказано не было.

Вообще говоря, это был нарядный рождественский подарок лично герру Шредеру. Дело в том, что немецкие кредиторы составляют большинство в клубе, легкомысленно названном Парижским. И федеральному канцлеру, направлявшемуся в Москву, еще до визита, наверное, предстояли непростые беседы со своими немецкими бизнесменами и министром финансов. Непосредственно же из стен Парижского клуба донеслись сдержанно-негодующие комментарии по поводу решения российских властей.

Версии - и у нас, и у них - строились разные. Чаще всего доводилось читать о "проверке на вшивость", которой российское правительство якобы подвергло своих кредиторов. Мол, сумма январских выплат была небольшой, да и деньги имелись, а вот решили посмотреть, как отреагируют буржуины на такую загогулину... Если прибавить к тому, что о визите Герхарда Шредера было уже давно известно, то можно предположить, что сей тест предназначался и ему лично. Отменить встречу с Путиным канцлер вряд ли мог, это был бы шаг дипломатически слишком резкий, так что поговорить со Шредером о реструктуризации, о продаже акций наших компаний, вообще о долгах в такой ситуации представлялось, наверное, делом более приятным, чем после запланированных в начале января выплат. У Путина имелась фора.

Теперь визит завершен: что имеем в сухом остатке, в кадре, в официальных заявлениях? Видим улыбки вождей, слушаем гимн СССР, восхищаемся позолотой храма Христа Спасителя, внимаем речам патриарха, празднуем день рождения Людмилы. И, наконец, читаем официальные заявления, выдержанные в ключе строгом, по смыслу достаточно внятные. Президент России говорит о том, что Россия намерена и будет платить долги Парижскому клубу, добавляя к тому, что четверть расходной части нашего бюджета выделена как раз на эти цели. Федеральный канцдер ФРГ отвечает в том смысле, что не сомневается в выполнении Россией международных финансовых обязательств, и даже сквозь сухие строки пресс-релиза нам слышится облегченный вздох... Визит удался?

Возвращаясь к исходному тезису, можно предположить, что "тактический дефолт" (по точному выражению газеты "Сегодня") был легкой формой давления на Шредера, однако сколь успешным оказался этот финт - по-прежнему тайна. Мы не знаем, о чем говорили по-немецки президент и канцлер, когда их оставляли жены, телерепортеры, патриарх. О чем спорили, оставшись вдвоем. В чем соглашались, в чем не уступали друг другу.

В новые времена, когда отношения с Америкой (и следовательно, с МВФ) отличаются образцовым взаимным равнодушием, контакты с руководителями западноевропейских стран становятся для Кремля приоритетными. Особенно с Германией. Допустимы ли в них те легкие формы шантажа, какие мы, вероятно, наблюдали в начале января - неясно. Подождем до текущих выплат и новых встреч.

Путин пообещал, что Россия заплатит долги бывшего СССР - Lenta.Ru, 07.01.2001

Putin pledges Soviet debt payment - BBC News, 07.01.2001

Работа с чувством долга - Грани.Ру, 05.01.2001

Bundesregierung (официальный сайт правительства ФРГ)

На фото: Шредер и Путин в Сергиевом Посаде. Съемки НТВ