В начале 2000 года каждый россиянин, включая немощных стариков и грудных младенцев, был должен международным финансовым организациям по тысяче долларов. Внешний долг распадается на две части: собственно российские обязательства и советские, принятые Россией на себя в 1991 году. Проценты по собственным долгам Россия, с помощью МВФ и Европейского банка реконструкции и развития, выплачивает аккуратно, а вот за долги СССР идет сражение. Поняв, что заплатить больше 100 млрд долларов в обозримом будущем не выйдет, российские власти заговорили о списании советских долгов. Идея эта не очень нравится кредиторам, которые надеются что-нибудь да получить. И Михаил Касьянов - сначала в роли замминистра финансов, а потом уже в ранге премьера - использует свои таланты переговорщика, чтобы оттянуть оплату по счетам в тайной надежде, что сдохнет либо шах, либо ишак, а когда-нибудь до небывалого уровня подскочат цены на нефть и в российской экономике "стабильный рост" сменится невиданным подъемом.

В начале 90-х, сразу после распада Советского Союза, списать советские долги было реально. Запад испытывал к России любовь и благодарность за падение Берлинской стены, за вывод войск из Европы, за почти бескровный уход из Балтийских государств. Вот тут бы и сказать кредиторам СССР, что должник умер, не оставив наследников. Конечно, оставалось опасение, что кредиторы могут потребовать гораздо большей цивилизованности и отказа от наследства, которым Россия все же располагала. А ну как захотели бы запрета компартии, конверсии оборонного монстра и следования цивилизованным принципам?

Отрезвление настало быстро. И хотя западные прагматики с удовольствием крутили по телевидению сюжеты с Ельциным, выступающим перед народом с танковой башни, расплачиваться за свою любовь они не стремились. А Россия широким жестом приняла на себя советский долг. Но возможность списать дается лишь однажды.

Фото NNS