Вообще то 21.12.07 года все новостные ленты...

сообщили, что суд посчитал иск "приемлимым" и принял дело к рассмотрению. Не факт, что решение будет в его пользу, но как первую победу, его адвокаты это справедливо расценили. Что касается нацизма, то согласен, бороться с ним нужно сильнее, чем сейчас. Но радует хотя бы то, что разных Иуд вроде Власова у нас пока не додумались Героями России делать (как Шухевича в Украине). Проскочила попытка реабилитации Краснова - провалилась, что говорит о моральном здоровье нашего общества в этом вопросе.

АГА, А ХОДОРКОВСКОГО ПОСАДИЛИ ЗА НАЛОГОВЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ:))))))))

Чем вы отличаетесь от "медведей", ответ-ничем! Те пользуются своими штампами, вы- своими. Про "расстрелы" это типичный штамп, абсолютно недоказуемый. Кто ето там через 60(!) лет вспомнил, этого Конова, и что он там кого то расстреливал и самое главное, что расстреляные были мирными жителями. У суда ведомо есть докУмент выданой наверное Лигой Наций или какой другой структурой, что гражданин такой то, проживающий в лесах Эстонии Латвии или Литвы в 40-х, является "мирным жителем" и не вступает ни в какие сношения с властями, будь то советскими, будь то немецкими.:))))))) Что за чушь собачья! Любому нормальному человеку ясно, что Конову просто мстят, те кто сочувствовал или воевал на стороне Гитлера, делают нужные "свидетельства", "показания", а самый гуманный латвийский суд в мире, конечно же сразу ухватится за малейшую возможность, попинать немощного старика, за то что он победил, а не проиграл в той войне. Вот и вся подоплёка, и не нужно придумывать других версий.

День 30 июня 1941 года стал поистине черным днем для еврейского и польского населения Львова. Задолго до прибытия немецких карательных и полицейских частей с передовыми колоннами вермахта в город ворвались "соловьи" Шухевича... Особенно цинично убивали евреев. Их заставляли лизать языками мостовую, носить ртом мусор, без подручных средств мыть и чистить дороги. Любой из националистов и их сторонников при этом мог жестоко избить и даже убить еврея. Били железными и деревянными палками, ломами, топорами. Микола Лебедь и Роман Шухевич распределяли палачей по группам, направляя на заранее определенные участки города, контролировали их "работу". Один из специалистов абвера по "украинским вопросам" Альфред Бизанц на допросе в 1949 году утверждал, что уже в 1939 году встречался с Шухевичем в Кракове у заместителя Андрея Мельника - полковника Романа Сушко. Встреча состоялась в здании так называемого Украинского центрального комитета (УЦК) по улице Зеленой, 26. Во второй раз они встретились в 1940 году в городе Криница (Польша), где Шухевич учился в немецкой диверсионно-разведывательной школе - "Арбайтсдинстшуле". В Кринице располагалась одна из трех таких школ, две другие функционировали в польских населенных пунктах Ясло и Вислок-Вельки. В "Арбайтсдинстшуле-1" обучались 50 оуновцев-галичан. Шухевич был в ней не просто курсантом, а инструктором и особо доверенным у немцев лицом. Курсантов подготавливали для выполнения диверсионно-террористических актов в советском тылу в ходе предстоящей войны. После успешного прохождения спецподготовки в этой школе Шухевича направляют в "высшую специальную школу", которая располагалась в имении Фриденталь под Берлином. Со временем это имение станет известно как место подготовки личного состава подразделений диверсионного полка "Бранденбург-800", в составе которого будут сформированы украинские батальоны "Нахтигаль" и "Роланд". А еще позже Фриденталь станет базой для подготовки спецназовцев главного диверсанта Германии, любимца самого Гитлера, штурмбаннфюрера СС Отто Скорцени - "человека со шрамом". (К 100-летию Романа Шухевича: Судьба на крови. Свидетельства. Документы. Факты "CN-Столичные новости")

Согласно канону советской пропаганды, антисемитизм был одним из базовых элемен­тов идеологии и практики Организации украинских националистов. Таким образом пытались не только сформировать шовинистический образ ОУН, но и максимально приблизить его к представлению о нацистах, обосновывая бессмысленную формулировку «украинско-немецкие буржуазные националисты». Соответственно членов ОУН называли едва ли не основными виновниками «окончательного решения еврейского вопроса». Советские пропагандисты умышленно не замечали тех положений идеологии и программы ОУН, в которых речь шла о равенстве прав всех национальных меньшинств; обходили своим вниманием тех евреев, которые в рядах Украинской повстанческой армии боролись за независимую Украину. К сожалению, так поступают многие современные публицисты и историки, по-прежнему рассматривающие украинскую историю сквозь очки «агитпропа». Одним из самых распространенных обвинений против украинских националистов является утверждение об их участии в антиеврейских погромах во Львове в начале июля 1941 года. Попытаемся разобраться в этом вопросе, опираясь на документальные источники. Уничтожение еврейского населения на оккупированных территориях было реализацией основ нацистской идеологии: специальные айнзацгруппы отлавливали и убивали евреев; создавались лагеря смерти, постоянно «совершенствовались» способы массового убийства. К моменту вступления на украинские земли в 1941 году немецкие айнзацгруппы уже имели опыт реализации таких акций. Поэтому, когда 1 июля они вошли во Львов, то, реализуя свои преступные задачи, действовали уверенно: арестовали несколько тысяч евреев и представителей польской интеллигенции. Большинство из них практически сразу расстреляли, других отправили в срочно созданное гетто, жителей которого истребили чуть позже. В дальнейшем жертвами айнзацгрупп стали десятки тысяч евреев. Одним из методов реализации задач этих групп было подстрекание местного населения к погромам. Так они действовали в Польше, Прибалтике, Западной Украине. Во Львове в качестве повода для такой провокации использовались массовые убийства украинских политзаключенных, совершенные НКВД перед отступлением советской власти из города. Убитых объявили жертвами «жидобольшевизма», а население призвали отомстить евреям, оставшимся во Львове. В результате в городе начался спровоцированный нацистами погром, в котором участвовали местные украинские и польские люмпены. Длительное время бытовали различные спекуляции об участии ОУН и воинов «Нахтигаля» в его организации и проведении. Обнаруженные недавно в Отраслевом государственном архиве (ОГА) Службы безопасности Украины материалы не только четко отражают ситуацию летом 1941 года, но и показывают, как создавалась легенда об участии украинского батальона «Нахтигаль» в еврейских погромах. Среди этих материалов найден документ «Из книги фактов», по сути, являющийся хроникой деятельности ОУН в течение марта—сентября 1941 года. «Представники прибувших до Львова у великому числі відділів гештапа, — читаем здесь о начале июля 1941-го, — звернулися різними дорогами до українських кругів, щоб українці урядили триденний погром жидів. «Замість уряджувати маніфестаційні похорони політв’язнів, помордованих большевиками, — говорили вони, — краще зробити велику відплатну акцію на жидах». Німецькі ані поліційні, ані військові власті не будуть в цьому перешкоджати. Керівні чинники ОУН, довідавшись про те, подали до відома членам, що це є німецька провокація, щоби скомпрометувати українців погромами, щоби дати претекст до вмішування і «роблення порядку, і найважніше, щоби відтягнути увагу й енергію українського загалу від політичних проблем боротьби за державну самостійність на слизьку дорогу анархії злочинів та грабіжництва». Любопытно, что этот документ в качестве конфиската содержался в агентурном деле на членов провода ОУН под кодовым названием «Берлога». А это значит, что он попал в руки НКВД в ходе ликвидации одного из руководителей подполья, и, самое главное, начальство этой структуры четко знало о непричастности ОУН или «Нахтигаля» к погромам. В конце концов об этом знали не только в НКВД. Следствие о ходе массовых убийств евреев и поляков во Львове в первые дни немецкой оккупации началось сразу по окончании Второй мировой войны. Советские органы создали Чрезвычайную государственную комиссию, которая установила факт преступления и даже назвала его исполнителей. В украинских архивах, а именно Центральном государственном архиве высших органов власти Украины и Центральном государственном архиве общественных объединений, а также в Государственном архиве Львовской области имеются большие массивы документов этой комиссии — докладные, протоколы и записи свидетельств очевидцев событий. Ни в одном материале нет упоминания об участии воинов «Нахтигаля» в антиеврейских акциях или ликвидации польской профессуры. Итогом работы комиссии стало специальное издание «Про злочинства німців на території Львівської області. Повідомлення Надзвичайної Державної Комісії по встановленню і розслідуванню злочинств німецько-фашистських загарбників», опубликованное в Киеве в 1945 году. Так вот, в упомянутой брошюре организаторами и исполнителями преступления названы: генерал-губернатор Польши Франк, генерал-майор полиции Ляш, губернатор Галичины Вехтер, начальник полиции Кацман, гаупт­штурмфюрер Гебауэр, гаупштурмфюрер СС Варцок, обер-штурмфюрер СС Вильхауз, лейтенант СС Шейнбах, обер-лейтенант СС Силлер, штурмфюрер СС Райс, штурмфюрер Веске, обер-штурмфюреры СС Рокита, Урман, Шульц, обер-лейтенант СС Векне, шарфюрер СС Колинко, шарфюрер СС Гейне, унтер-штурмбанфюрер Гайниш, гауптштурмбанфюрер СС Гжимик, шеф зондеркоманды №1005 Шерляк, гауптштурмбанфюрер Раух, шарфюрер СД Элитко, шарфюрер СД Прайс, руководитель «бригады смерти» Ейфель, шарфюрери СД Райс и Майер, обер-вахтмейстеры СД Клик и Вольф, капитан Блют, майор Сидорен, майор Рох, обер-фельдфебели Миллер и Пер, комиссары по делам евреев Энгель, Зейс, Укварт, Леонард, шарфюреры СС Эрих, Хан, Блюм, Верет, Биттерман и другие. Результаты деятельности этой комиссии были подтверждены Международным трибуналом в Нюрнберге на заседаниях 15 февраля и 30 августа 1946 года. В частности, главный обвинитель с советской стороны генеральный прокурор Роман Руденко, выступая на процессе, заявил: «Отряды гестаповцев еще до захвата Львова имели составленные по приказу немецкого правительства списки самых выдающихся представителей интеллигенции, предназначенных к уничтожению. Сразу после захвата города Львова начались массовые аресты и расстрелы». В этом же выступлении есть и такие слова: «Убийства советских граждан осуществлялись не случайными бандитскими группами немецких офицеров и солдат, а согласно утвержденным планам немецкими военными соединениями, полицией и СС». Факты, установленные комиссией, бытовали как неопровержимые в историографии, в частности и советской, до пресс-конференции восточногерманского профессора Альберта Нордена 24 октября 1959 года. Профессор сделал сенсационное «открытие»: массовые убийства во Львове организовали и осуществили... украинцы, солдаты специального батальона «Нахтигаль». Однако, как оказалось со временем, основной мишенью его обвинений были не столько украинцы, сколько его коллега профессор Теодор Оберлендер, который в 1941 году был немецким офицером связив украинском батальоне. Началась активная работа по сбору материалов и свидетельств, которые бы позволили обосновать тезис о причастности «Нахтигаля» и Оберлендера к нацистским преступлениям во Львове. Этим делом занялся Комитет германского единства, базировавшийся в Германской Демократической Республике (ГДР). Все доказательства (их набралось только 19) собрали чрезвычайно быстро — в течение ноября 1959 года. Однако. При пересмотре обвинительных материалов бросается в глаза одна деталь — свидетелей искали по всему миру, только не во Львове, где «Нахтигаль» с Оберлендером совершали свои «преступления». Из всех найденных свидетелей только трое до войны были коренными жителями Львова, другие оказались в городе случайно, временно, проездом и т.п. Быть может, опасались, что свидетели-львовяне смогут вспомнить не только убитых в июле евреев и поляков, но и десятки тысяч замученных НКВД украинцев, оставленных в тюрьмах Западной Украины после отступления Красной армии. Помощь в поиске нужных материалов и свидетелей оказал всесильный тогда КГБ. Как это делалось, можем узнать из секретных документов, найденных в ОГА СБУ. по компрометации Оберлендера началась 2 октября 1959 года, когда Второе управление КГБ УССР получило указание из Москвы от зама начальника Второго управления КГБ СССР Щербака по сбору материалов об участии Теодора Оберлендера и батальона «Нахтигаль» в организации массового уничтожения еврейского населения во Львове в июле 1941 года. Как гласит документ, указание было обусловлено тем, что Оберлендера, тогдашнего министра по делам перемещенных лиц западногерманского правительства, обвиняли в преступлениях «наши немецкие друзья» (видимо, речь идет о восточногерманской разведке Штази). Собственно с тех пор начинается интенсивный поиск «свидетелей», охвативший Львовскую, Тернопольскую и Хмельницкую области, где должны были бы помнить о «преступлениях» «Нахтигаля». Первая полученная КГБ информация была не особо отрадной для этой структуры. В справке из Хмельницкой области от 16 октября 1959 года читаем: «Встановлено, що в першій половині липня 1941 року із Західної України через Сатанів по шосейній дорозі до Хмельницька рухався на велосипедах та автомобілях озброєний загін українських націоналістів у німецькій формі. Загін в Сатанові не затримувався. Розстрілів ним радянського партійного активу та їх сімей не встановлено». Вскоре поступила информация из Тернопольского КГБ, в которой говорится о том, что созданная еще в 1945 году Чрезвычайная государственная комиссия установила ряд фактов о зверствах немцев на территории области. В частности, детально рассказывается о лагере для военнопленных и совершенных в нем преступлениях: «Ніяких інших офіційних документів, що підтверджували б звірства німецьких окупантів у Тернопільському таборі радянських військовополонених не знайдено, — читаем в документе, — в актах Надзвичайної дер­жавної комісії, що констатували злочини німців на території Тернополя і Тернопільської області, батальйон «Нахтігаль» і, зокрема, Оберлендер не згадуються». Видимо, такие ответы не могли удовлетворить руководство КГБ, которое просит повторно провести поиск нужной информации. Однако на этот раз четко указывается, как должен происходить этот поиск. Так вот цитата из еще одного секретного документа — инструкции из Москвы от заместителя начальника Второго управления КГБ СССР Щербака: «Установленных свидетелей преступлений «Нахтигаля» следует подготовить для допроса работниками прокуратуры, о чем будут даны указания прокуратурой СССР. При подготовке к допросам свидетелей следует использовать опубликованные статьи о преступлениях «Нахтигаля». Итак, для доказательства преступления нужно было использовать пропагандистские материалы, написанные по заказу обвинителей. Сюжет знакомый многим, кто читал о репрессиях 1937 года. Понятно, что после таких указаний «очевидцы» наконец-то начали давать нужные свидетельства. Со временем в рамках информационной кампании они были опубликованы в отдельной брошюре «Кровавые преступления Оберлендера», которая вышла в свет немалым тиражом и на многих языках. Не все «свидетели» оказались сознательными советскими гражданами. Порой даже отваживались просить за свои «услуги» соответствующие преференции со стороны КГБ. Так, в одной из справок КГБ от 19 октября 1959 года указано, что профессор Сокольницкий, который готов выступить свидетелем на пресс-конфренции в Берлине, «просит разрешения на посещение некоторых учебных заведений и предприятий электротехнической промышленности в Берлине, а со временем посетить сына и дочь в Польше». Однако главное было сделано — «очевидцев» преступлений «Нахтигаля» нашли, и они дали «правильные» показания. Поэтому уже в скором времени, в мае 1960 года, главе КГБ УССР тов. Никитченко уверенно отчитывались: «Відповідно до Ваших вказівок Управлінням КДБ при РМ УРСР по Львівській області за період з жовтня 1959 до квітня 1960 проведено заходи по документації і збору доказів про злочини в місті Львові на території області, здійсненні Оберлендером і батальйоном «Нахтіґаль». З метою компрометації Оберлендера і українських націоналістів, зібрані УКДБ матеріали широко використовувалися в місцевій і центральній пресі, кінохроніці, а також на прес-конференціях у Москві. Крім того, були виявлені і відповідно підготовлені свідки, що виступали з даної справи на прес-конференції в Москві і на суді в Берліні». Как свидетельствуют документы, за отлично выполненную работу «искатели правды» из КГБ отмечены нагрудными знаками «Почетный сотрудник органов госбезопасности», ценными подарками и приказом КГБ УССР. Собранные таким образом свидетельства были незамедлительно переданы в Верховный суд Германской Демократической Республики, который 29 апреля 1960 года заочно признал Оберлендера виновным и приговорил к пожизненному заключению. Следующим этапом должен был быть процесс в ФРГ. Сбором доказательств в Западной Германии занялась Ассоциация жертв нацизма. 6 апреля 1960 года собранные ею материалы были переданы в штаб ассоциации в город Людвигсбург. В них речь шла о том, что батальон «Нахтигаль» уничтожал евреев и поляков во Львове, Золочеве, Сатанове, Юзвине, Михалполе, а в ночь с 3 на 4 июля украинские легионеры якобы расстреляли сотни польских интеллектуалов. Западногерманский суд провел собственное детальное расследование и ни в одном случае не нашел достаточных доказательств для подтверждения преступлений, которые приписывались «Нахтигалю». Следователи установили, что «большинство членов «Нахтигаля» хотя и знали об ужасных убийствах, осуществленных энкаведистами, а среди замученных были и члены семей некоторых солдат, как правило, соблюдали образцовую дисциплину». На суде работала специальная следственная комиссия, которая выслушала 232 свидетеля и признала, что обвинения в адрес формирования «Нахтигаль» и офицера Оберлендера совершенно лишены оснований, хотя немецкие следователи не исключали, что «члены украинского батальона «Нахтигаль», фамилии которых не установлены, по собственному усмотрению могли принимать участие в убийствах и погромах, без ведома и вопреки четким запретам командиров батальона». 26 сентября 1960 года земельный суд Бонна закрыл дело, признав недостаточными предоставленные доказательства. Учитывая изложенное выше, подсудимых освободили от наказания, установленного Верховным судом ГДР. После объединения Германии в 1990 году Теодор Оберлендер обжаловал решение суда ГДР в земельном суде Берлина, который 24 сентября 1993 года признал решения ВС ГДР нелегитимным. Следовательно, судебные органы Германии дважды признали несостоятельными обвинения против воинов батальона «Нахтигаль». А теперь попытаемся дать ответ на главный вопрос — о мотивах этой масштабной кампании. Во-первых, стремлением наказать военных преступников прикрывалась политическая игра, инспирированная КГБ против западногерманского правительства во главе с канцлером Конрадом Аденауэром. В 1953 году он назначил Теодора Оберлендера на должность министра по делам жертв войны, депортированных и репатриированных немцев. Под его опекой пребывали миллионы нем­цев-беженцев и переселенцев из бывших земель рейха, которые после войны отошли к Польше, Чехословакии и СССР. Среди этих людей преобладали антикоммунистические настроения. Со временем Оберлендер, опираясь на них, решил создать мощную политическую партию с ярким антилевым уклоном, чем привлек к себя внимание Штази, а значит и КГБ. Частично задачу по компрометации правительства Аденауэра и непосредственно Оберлендера доблестным чекистам все-таки удалось реализовать. Несмотря на оправдание в суде, Оберлендеру пришлось уйти в отставку как министру, причастному к громкому политическому скандалу. Другой задачей кампании против «Нахтигаля» было отвлечь внимание мировой общественности от преступных действий КГБ. Ведь чуть больше чем за неделю до упомянутой пресс-конференции террорист КГБ Богдан Сташинский в Мюнхене убил лидера ОУН Степана Бандеру. Очевидно, что подозрение в совершении этого преступления сразу упало на советские спецслужбы. Чтобы защититься от этих обвинений, чекисты запустили информацию о том, что Бандеру убил... Оберлендер, который таким образом пытался скрыть свои преступления в 1941 году. Но эта информационная кампания потерпела полнейший крах, когда спустя несколько лет в западногерманские правоохранительные органы обратился сам Богдан Сташинский, который признал свою вину и во всех красках рассказал о деталях убийства, осуществленного по приказу КГБ. Итак, обвинение против «Нахтигаля» является классическим образцом переписывания истории, искажения исторических фактов с целью их использования в политической игре. Судя по шквалу публикаций и сообщений СМИ на эту тему, появившихся в конце прошлого и начале этого года, начатая 49 лет назад игра для некоторых не закончилась до сих пор. Надеемся, найденные и использованные в этой публикации документы поставят в ней точку.

С ЭТИМ ТРУДНО СПОРИТЬ...

Знать иностранные языки хорошо, но что касается именно ДАННОЙ темы, то здесь скорее не иностранные языки помогут, а приверженность принципам. Я считаю, что принцип "Воевавший на стороне Гитлера - преступник и говорить можно всего лишь о степени вины, о смягчающих обстоятельствах, НО НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ О ФАКТЕ ПРЕСТУПНОСТИ" По моему для этого историю и иностранные языки знать не обязательно. И другие принципы, которые пытаются нам подсунуть, что оказывается есть плохие преступники, а есть "борцы за независимость", есть негодяй Власов, а есть герой - Шухевич, плевать что ССовец, герой!!! И всё тут. Какие тут иностранные языки помогут? Как раз пытаются размыть принципы люди с прекорасным знанием языков и не одного!:)))))))