Сеанс ответов президента Путина на вопросы граждан, первый после его переизбрания на второй срок, прошел с запозданием почти на год. Кремль сослался на некие технологические соображения: мол, зимой лучше устраивать встречи с журналистами в помещении, а не выводить простых людей на мороз. Однако более вероятно, что приятному общению президента с народом мешала череда кризисов и провалов по всем фронтам, преследовавших страну все начало путинского второго срока, начиная с гибели Ахмада Кадырова в результате теракта в Грозном и кончая массовыми протестами по поводу крайне неудачной монетизации льгот. Между ними уложились рейды боевиков в Грозном и Ингушетии, спровоцированный банковский кризис, ляпы и провалы на выборах в Абхазии и Украине, внутрикремлевская борьба за наследство "ЮКОСа" и т.д. Наступившее после отказа Кремля от форсирования реформ затишье длится вот уже несколько месяцев, создавая более благоприятный фон для беседы президента с благодарными гражданами.

По времени нынешняя "прямая линия" с президентом практически совпала с "народным референдумом" КПРФ. В обоих этих попытках диалога власти и общества важную роль играет не только время, но и место. В "народном референдуме", как известно, к семи общероссийским вопросам каждый регион добавляет один-два своих. Там даже оставлена графа и для самого острого вопроса районного масштаба, который могут добавить райкомы партии. Большое значение имела региональная составляющая и при отборе тех шести десятков "главных" репрезентативных вопросов, на которые отвечал президент.

Владимир Путин - вообще самый "географичный" из отечественных лидеров последнего времени: он проводит много времени в поездках по стране и ежемесячно только официально и в индивидуальном порядке встречается с 5-10 региональными лидерами. Тщательно соблюдаются принципы географической политкорректности и при организации "прямых линий". В этот раз, к примеру, президент ответил на вопросы из 27 регионов страны (это не считая 4 случаев, когда название региона осталось за скобками, и 6 вопросов из-за границы). При этом в десятке регионов были организованы специальные включения, а из двух десятков пришли отдельные вопросы. Включения были организованы так, чтобы охватить все федеральные округа. При этом повышенное внимание и по включениям, и по отдельным вопросам оказалось уделено Южному и Приволжскому округам; слабее других прозвучали Сибирь и Урал.

Вопросов-жалоб на сей раз было куда меньше, чем "на понимание и разъяснение". Тем не менее доля регионов с недавно назначенными президентом главами - а их уже больше трети от общего числа - существенно меньше статистической. Во всех регионах, где были включения, правят избранные "по-старому" губернаторы. Кстати, именно о губернаторах чаще всего говорилось в ответах президента. Прямо замене главы региона были посвящены два вопроса - из Иркутской и Нижегородской областей; внимание недавно назначенного саратовского губернатора было обращено на непорядок во вверенной ему области, а недостатки, отмеченные в хозяйстве ивановского губернатора, на следующий день вылились в оргрешение - президент предложил кандидатуру ему на смену.

Объектом показательной порки оказался ставропольский губернатор, проходящий сейчас через процедуру переназначения. В ответ на жалобу пенсионерки, уже когда-то писавшей Путину об отсутствии в деревне воды, президент строго заметил, что "как раз в эти дни решается вопрос о представлении кандидатур на должность губернатора Ставропольского края. Документы в отношении действующего губернатора мною подготовлены, но пока не направлены в Ставрополь и не будут направлены до тех пор, пока он эту проблему не решит". Причудливая смесь Салтыкова-Щедрина с "товарищ Путин думает о нас".

Осталось сравнить две картинки: что волнует народ с точки зрения оппозиционеров-организаторов "народного референдума" и что должно его волновать с точки зрения Кремля. Контраст разителен. Народные чаяния на местах в редакции КПРФ выглядят следующим образом: в ряде регионов велико недовольство главами и ставится вопрос о недоверии им (как, например, Муртазе Рахимову в Башкортостане и Владимиру Кулакову в Воронежской области), в Челябинской области людей волнует экология, в Красноярском крае - реприватизация гигантов индустрии, в Хабаровском крае - передача амурских островов Китаю, а в Волгоградской области - обратное переименование областного центра в Сталинград; во многих аграрных регионах - Чувашии, Алтайском крае, Омской области и др. - господдержка сельского хозяйства. В доброй половине регионов, где регионально специфичных вопросов не нашлось или оказалось недостаточно, людей опрашивают о создании союзного государства с Белоруссией. В столицах и проблемы столичные: в Москве - это учет мнения жителей при коммерческой застройке, в Питере - запрет передачи памятников архитектуры в частное пользование. Нельзя сказать, что "народная" картинка безупречна: примером отрыва ее от действительности и/или избегания острых конфликтных проблем может служить вопрос о введении единой школьной формы в Кабардино-Балкарии, находящейся в глубоком социально-экономическом и политическом кризисе.

Впрочем, "президентская" картинка, абсолютно не совпадающая с "народной", от действительно волнующих региональные сообщества проблем еще дальше. Правда, несколько иной была и задача - не столько сделать обзор регионально значимых проблем, сколько озвучить в "правильных" местах те проблемы, позицию по которым решил представить Кремль. На Дальнем Востоке это Курильские острова и правый руль, в Томске - реформа высшего образования, в Ижевске - ВПК, в Волгограде - ветераны, в Воркуте - "севера" и добыча угля, на Кубани - курорты, в Чечне, как это ни странно, - Чечня.

Итак, оба зеркала - в руках президента и левой оппозиции - кривоваты, но кривоваты по-разному. Ни одно из них не дает полного представления о болевых точках российского общества. Но взятые вместе они гораздо информативнее, чем каждое в отдельности.