Если Дмитрий Муратов ни в чем не погрешил против истины, это значит, что теперь между кабинетом следователя и бандитской малиной нет никакой разницы. Это уже не беспредел, а запредел.

Вывод: ни в коем случае не извиняться перед ними. По правилам бандитской шайки, тебя нагнут еще ниже и будут гнуть, покуда не сломают. Когда-то это называлось "разоружиться перед партией" и "осознать свои ошибки". Разоружающийся еще не понимал, что он угодил в вертеп беззакония и что обратной дороги ему нет.

И никаких конфиденциальных, интимных отношений с "органами" - только публичные, только при свидетелях. Доверительность предполагает определенную этику, которая журналисту всегда выходит боком.

контекст →

Угрюмая истерика, с какой православные активисты набросились на участниц группы Pussy Riot за их несанкционированный "панк-молебен" в храме Христа Спасителя, превзошла своей злобной агрессией все, что мы слышали в аналогичных случаях прежде.

...Храм Христа Спасителя не освящался заново, богослужения в нем, в том числе с участием патриарха, идут своим чередом - стало быть, церковь не считает действия Pussy Riot осквернением. Участницы акции даже были в головных уборах, как предписывает апостол Павел, и молились, хоть и на свой лад. Актов вандализма не совершали, литургии не мешали. Никакими канонами не возбраняется и игра на музыкальных инструментах в храме - каждый псалом начинается указанием начальнику хора, какие инструменты должны сопровождать пение. Говорят еще о "богохульстве" или "кощунстве", но, во-первых, в России, слава Богу, нет закона против богохульства, а во-вторых, в чем оно проявилось? В тексте, который пели участницы перформанса? Но в тексте нет оскорблений Господа или Богоматери. Да, панк-феминистки верят, что "на протестах с нами Приснодева Мария". Другие вольны верить, что она с теми, кто ходит на пропутинские митинги.

контекст →

Вся эта история с роликами за Путина - типичный decoy, отвлекающий маневр, очень хорошо известный пиар-специалистам. Белый Дом провоцирует скандал с контрацепцией, католики и прочие консерваторы в ярости, тем временем Барак стыдливо под шумок направляет в Конгресс катастрофический бюджет. Так и здесь. Антипутинцам есть чем заняться, даст Бог - перегрызутся на этой почве.

контекст →

Кремль совершенно откровенно разделяет, раскалывает общество. Достаточно ли этого популистского послания для реального, а не показного противостояния?

...Делая ставку на традиционный политический конформизм рабочего класса, власть отстала от жизни. В марксистском смысле слова рабочего класса давно не существует. У него сегодня гораздо больше общего с Болотной, чем с путинской бюрократией.

контекст →

Они (учредители "Круглого стола 12 декабря". - Ред.), вероятно, вспомнили польский «круглый стол» 1980-х. Но та ситуация была совершенно другой. По всей Польше действовали местные организации «Солидарности». Через них организовывались забастовки на крупнейших промышленных предприятиях. Не оппозиция приглашала власть за стол переговоров, а власть была вынуждена прийти и сесть за этот стол... Режим нелегитимен. Следовательно, переговариваться с ним не о чем.

контекст →

Впервые в истории постсоветской России журналиста упекли за решетку не за разглашение гостайны, не за шпионаж, как делали прежде, а за точку зрения. 32-летний автор и редактор осужден на пять лет лишения свободы за публикацию текстов, возмутивших власть своей дерзостью. Дело Стомахина должно было быть закрыто еще на стадии предварительного следствия за отсутствием даже не состава, а события преступления.

контекст →

Предложение Ясина не лишено лукавства. Он прекрасно понимает, что такое теневой кабинет в парламентской демократической системе. Это отнюдь не "клуб экспертов". Это правительство, сформированное партией меньшинства и дожидающееся своего часа - очередных или досрочных выборов. Не кружок политических прожектеров, а реальная, легитимная власть, просто еще не вступившая в должность... Но в России-то нет условий ни для первого варианта, ни для второго. Остается устряловщина - недаром Каспаров вспоминает ренегатство Никиты Белых как пример "конструктивного сотрудничества" с режимом.

Сам Каспаров предлагает оппозиционерам всех мастей собраться и создать национальную программу-минимум на случай "резкого изменения ситуации и режимного краха". Дело хорошее. Давно пора. Но было бы любопытно узнать, что именно подразумевается под резким изменением и режимным крахом и кому оппозиционеры будут предъявлять свои "кондиции".

контекст →

Мы не знаем, насколько эффективна была сеть. Не знаем, каким образом ФБР напало на след. Не знаем их мотивов. Впрочем, последнее - похоже, все то же банальное бабло. Бабла у Конторы теперь много. Но штука в том, что у тех, кто нынче у власти в России, головной мозг устроен иначе. Им никакие шпионы не помогут постигнуть образ мыслей западных политиков. Они рассуждают о "рецидивах холодной войны", но от этих рассуждений за версту несет замшелой логикой этой самой войны, "окопной правдой" идеологических битв прошлого века. Как же надоели эти заскорузлые обличения "кругов" и "сил", которые, мол, хотят испортить такие чудесные отношения, остановить "перезагрузку", ведут подкоп под дружбу Медведева с Обамой, хотят скомпрометировать собственного президента!

контекст →

По склонности характера и роду занятий я прочел огромное количество мемуарной и документальной прозы о войне. Лучшее в этом жанре – книги Уильяма Ширера «Берлинский дневник» и «Взлет и падение Третьего рейха». К последнему российскому изданию «Взлета» я удостоился чести написать послесловие.

Это великая книга.

Многие в этом опросе назвали «Жизнь и судьбу» Василия Гроссмана. Согласен, но, опять-таки, у него есть еще и военные дневники. Три года назад они вышли по-английски под редакцией и в переводе Энтони Бивора и Любы Виноградовой и произвели неотразимое впечатление на англоязычного читателя.

Из художественной литературы назову романы Нормана Мейлера «Нагие и мертвые», Курта Воннегута «Бойня номер пять». Из русских авторов – «Круглянский мост» Василя Быкова и «Случай на станции Кречетовка» Солженицына.

Особняком стоит «Прощание с Марией» Тадеуша Боровского – это документально-художественная проза о жизни в лагере смерти, исполненная беспредельной горечи и мрачного сарказма.

Лучшие стихи, они же песни о войне – негромкие, лишенные казенного пафоса – написаны Окуджавой и Высоцким: «А мы с тобой, брат, из пехоты», «Здесь птицы не поют», «Кто сказал «все сгорело дотла», «Почему все не так?». Мне еще очень нравится «На безымянной высоте» Матусовского – Баснера. И конечно, дискография Второй мировой будет неполной без «Лили Марлен», особенно в исполнении несравненной Марлен Дитрих, и в ее же - Sag mir, wo die Blumen sind. А это та же песня по-русски, в исполнении Жанны Бичевской.

«Лили Марлен» - это еще и фильм Райнера Вернера Фасбиндера, один из моих любимых. Назову еще «Судьбу человека» Сергея Бондарчука, «Европа, Европа!» Агнешки Холланд, «Бункер» Оливера Хиршбигеля по воспоминаниям последней секретарши Гитлера Трудль Юнге, первые 10 минут картины Жан-Жака Анно по сценарию Алена Годара «Враг у ворот». Недавно на нас с дочерью, особенно на нее, произвел огромное впечатление фильм Стивена Долдри «Чтец». Дочь прочла после фильма и одноименный роман Бернхарда Шлинка. Прекрасен фильм «Эми и Ягуар» Макса Фербербока, как и роман Эрики Фишер, по которому он снят.

Но самый пронзительный военный фильм – «Пейзаж после битвы» Анджея Вайды. Сценарий написан по мотивам книги Боровского, которую я уже назвал.

контекст →

В этом и заключается трюк, "фокусничество" Кремля. Вы жалуетесь на наперсточника бригадиру наперсточников. А тот благодарит лоха за бдительность.

Так что же, "никогда и ничего не просите, в особенности у тех, кто сильнее вас"? Дети-инвалиды вопиют, и тут не отделаешься риторикой - мол, вместо того чтобы "зажигать свечу во тьме", надо "провести электричество". Просто следует отдавать себе отчет в последствиях. Максималисты тоже правы: они устанавливают планку. Свое место на этой шкале каждый определяет сам.

контекст →