В спорах о том, что такое хорошо, а что такое плохо применительно к акции 31 октября на Триумфальной, эмоциональная составляющая играет огромную роль. Оно и естественно: спорят те, для кого вопрос свободы собраний стал личным, а «борьба за площадь» - личной борьбой с режимом. Порой эмоции перехлестывают через край. Тогда мы слышим и читаем о подлости, предательстве, провокациях и т.п.

Эмоционально я и сам, пожалуй, на стороне «непримиримых». Ведь я, как и другие, боролся не за право провести митинг за свободу собраний на Триумфальной, а за свободу собраний в России в целом. И митинг на Триумфальной, согласованный или нет, лишь символ этой более широкой борьбы. Поэтому естественно было бы, чтобы большой, не сталкивающийся с препятствиями и ограничениями власти митинг был ее финалом, символизировал завоевание российским обществом реальной свободы собраний.

&nbspДля власти же, наоборот, естественно было бы поскорее лишить борьбу за соблюдение 31-й статьи Конституции символа, согласиться на митинг на Триумфальной и не менять ситуацию в целом. Понятно, что внятным символом борьбы против нарушений и ограничений права на свободу собраний Триумфальная площадь может быть только при условии отказа властей в проведении мероприятий на ней. Только в этом случае в борьбе за площадь есть единство формы и содержания, порождающее очевидные ясность и справедливость позиции митингующих, вовлекающее в ряды борющихся новых и новых людей.

&nbspДля меня остается загадкой, почему власть не догадывалась соглашаться на акции по 31-м числам раньше. Версий можно предложить и предлагается много. Все они, однако, нелестны для интеллектуальных и стратегических способностей принимающих решения представителей режима.

&nbspТак или иначе, мы не можем помешать власти согласиться наконец с поданным уведомлением раньше, чем в стране достигнута свобода собраний, и тем самым, признав, с одной стороны, нашу победу, попытаться, с другой стороны, выбить у нас из рук оружие. Рано или поздно это должно было случиться. В чем я согласен с Эдуардом Лимоновым, так это в том, что нам, требующим неукоснительного исполнения закона, безусловного соблюдения уведомительного принципа публичных мероприятий, не только незачем, но и прямо противопоказано идти на уступки власти, добровольно ограничивать себя в правах, искать с властью какого-то компромисса.

&nbspПосмотрим, что произошло с 31 октября. Я явлюсь рядовым участником акций по 31-м числам на Триумфальной площади, поэтому сужу о событиях по публичным заявлениям организаторов и участников оргкомитета Стратегии-31.
Организаторами было подано уведомление на митинг на Триумфальной площади. Мэрия не предложила им изменить ни место, ни время мероприятия. Между тем именно с таким предложением (точнее с отказом от его принятия) связывает закон (Федеральный закон N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях") запрет на проведение публичного мероприятия, уведомление о котором было подано в установленные сроки.

&nbspПункт 5 статьи 5 этого закона устанавливает, что «организатор публичного мероприятия не вправе проводить его... если с органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации... не было согласовано изменение по их мотивированному предложению места и (или) времени проведения публичного мероприятия». Именно этой нормой закона в 99% случаев обосновываются фактические запреты на проведение оппозиционных митингов и шествий. Именно в случае поступления от властей предложения об изменении места и времени должна согласно закону запускаться процедура согласования публичного мероприятия.

В случае же если от властей предложения об изменении места и времени не поступало, говорить о согласовании невозможно. Мероприятие проводится в соответствии с поданным уведомлением.
&nbsp
С мнением же властей о допустимой численности участников публичного мероприятия ситуация другая. Закон требует от органа власти «довести до сведения организатора публичного мероприятия информацию об установленной норме предельной заполняемости территории... в месте проведения публичного мероприятия». Эта информация не является условием проведения мероприятия и не требует никакого ответа - ни положительного (согласия), ни отрицательного (отказа) - от организаторов. Даже если такой ответ по каким-то причинам дается, он не влечет за собой никаких правовых последствий.
&nbsp
Таким образом, митинг на Триумфальной стал «согласованным» или «разрешенным» (оба термина не совсем верны, но специального термина для беспрепятственно проводимого митинга у нас нет) через три дня после подачи уведомления, когда выяснилось, что мэрия не выдвигает предложений изменить место и время мероприятия. Именно тогда стало ясно, что достигнута победа.

&nbspВ силу вышесказанного, с юридической точки зрения, на мой взгляд, говорить о чьем-то (прежде всего Людмилы Алексеевой) согласии на меньшее число участников митинга и некоем «предательстве» бессмысленно. Я не касаюсь при этом вопроса о непристойности и недопустимости слов «предательство» или «подлость» в отношении таких людей, как Людмила Алексеева и Сергей Ковалев. Их использование выходит за рамки всяких приличий и компрометирует тех, кто их употребляет. Равно бессмысленно говорить об особой (в отличие от остальных организаторов) заслуге Людмилы Михайловны в достижении победного результата. Юридически статус митинга на Триумфальной от ее переговоров и согласий не изменился.

&nbspОднако поскольку закон и не требует в данном случае от организаторов публичного мероприятия никаких дополнительных согласований и переговоров, то если уж не соглашаться с Людмилой Алексеевой, так не с юридической, а с политической и моральной точки зрения. Раз власть согласилась с поданным уведомлением, надо проводить мероприятие в соответствии с ним, а не идти на поводу у власти, ведя беспредметные и не предусмотренные законом переговоры. Тем более нехорошо такие переговоры выглядят, когда без согласования с двумя другими организаторами и с представительным оргкомитетом их по своему произволу ведет один человек, даже такой уважаемый, как г-жа Алексеева. Тут, я лично считаю, Людмила Михайловна допустила серьезную ошибку.

&nbspНесмотря на то, что легальный митинг на Триумфальной на условиях, указанных в уведомлении, - большой успех Стратегии-31, можно и нужно придираться ко всем действиям власти, которые несут в себе элемент произвола и покушения на свободу собраний. В данном случае это и установка забора на большей части Триумфальной площади, и попытка выделения под митинг площадки, якобы вмещающей только 1000 человек (800 участников и 200 журналистов), и требование подписания организаторами не предусмотренных законом согласий и писем.

&nbspПо сумме вышеуказанных причин неизбежностью оказывается проведение 31-го октября на Триумфальной площади фактически двух акций: говоря привычным языком, «согласованной» и «несогласованной». У организаторов обеих есть своя, заслуживающая уважения логика борьбы за свободу собраний, а реальная ситуация вполне допускает двоякое толкование. На мой взгляд, главное не пойти на поводу у власти и не переругаться, а на какую из акций идти – неважно. Лично я постараюсь принять участие в обеих.